Предложения в которых упоминается "век науки"
Этика, простая в предшествующие века, бесконечно усложнится в век науки.
С девятнадцатого века наука потусторонним не занималась.
И только в двадцатом веке наука снова смогла взяться за эту тему.
Он родился в век науки и техники и в значительной мере испытал влияние его достижений.
Начиная с последней четверти XX века наука стремительно движется в новом направлении, развивая информационные и биотехнологии.
Это и изучает возникшая в XX веке наука синергетика.
Вплоть до конца XVIII века наука не могла дать удовлетворительного ответа на вопрос о происхождении славян, хотя он уже тогда привлекал внимание учёных.
Однако лишь к XIX веку это единство приносит свои первые плоды, и только в XX веке наука становится главным источником новых видов техники и технологии.
Это очень нужно в наш век, век науки, которая быстро решает все проблемы и каждым своим решением создаёт 2 — 3 новые проблемы.
С середины XX века наука окончательно слилась с техникой, приведя к современной научно-технической революции.
И если в XVIII веке науки и искусства стали робко давать обнадёживающие ростки, то философия в её национальном характере — растеньице нежное, ей заботливый садовник нужен.
К сожалению, мы не знаем, как измеряется потрёпанность нервов. В наш нервический век наука ещё не дошла до того, чтобы найти способы этого измерения.
И в самом деле, за последние пять веков наука не раз и не два сотрясала устои нашей значительности — по правде говоря, чаще, чем за это время, подобного не случалось за всю историю человечества.
Калеб Шарф, Ошибка Коперника. Загадка жизни во Вселенной, 2014
Где бы ни находился современный человек и куда бы ни смотрел — повсюду его окружают достижения науки и базирующейся на ней техники: звонящие телефоны и показывающие телевизоры, мчащиеся поезда и летящие самолёты, космические корабли и думающие машины... Наше столетие по праву можно назвать веком науки или сциентистской эпохой (от лат.
Даже в наш век науки сохраняется слишком много предрассудков и заблуждений по поводу человеческого тела.
В средние века наука была тесно связана с религией и стилистически во многом подчинялась стилю церковных книг, проповедей.
Последние десятилетия позволяют полагать, что мы живём в золотом веке науки.
Во второй половине двадцать первого века наука достигла колоссальных успехов во всей сфере общества.
Но усилившаяся часть психе должна была каким-то образом ужиться с наступающим веком науки.
Начиная с середины XIX века науки о человеке начинают развиваться наиболее интенсивно.
Но и на протяжении XVIII — XIX веков наука не была чётко отделена от философии, а учёные обычно назывались натурфилософами или естествоиспытателями.
Во всех странах в XIX веке наука о финансах включала в качестве составной части финансово — правовые вопросы.
Такое внушительное количество открытий за столь короткий промежуток времени вселило в учёных уверенность, что мы живём в золотой век науки сна.
Это более тонкий, по сравнению с прямолинейными поисками «доказательств» религиозных истин в содержании научных теорий, способ «оправдания» богословия в «век науки»: между богословскими и научными идеями нет и не может быть противоречий, поскольку они, идеи, размещаются по разные стороны границы между умопостигаемым и эмпирическим и, следовательно, «несоизмеримы»; что же до их единства, то оно, конечно, также не может быть установлено непосредственным логическим «совмещением», но зато выступает как необходимое следствие из самой сущности веры в божественное происхождение мира и человека.
К нашему высокоразвитому технологичному веку наука изучила сновидение не более, чем на 20 процентов.
Начиная с XVI века наука только тем и занималась, что проделывала дыры в религиозной картине мира, а богословие эти дыры и прорехи латала и заштопывала.
Ведь современная началу XXI века наука не может проникнуть в частицы и управлять ими, очень многое неподвластно даже наблюдению из-за своих микроразмеров.
Это звучит несколько отвлечённо и чересчур поэтично для нашего реалистичного века науки, однако даже наука начинает признавать и поддерживать данное утверждение.
Они понимали, что народы приходят и уходят, что империи возникают и погибают, что золотой век науки, искусства и идеализма сменится тёмными веками суеверий.
Какие стиральные доски в век науки и техники!
Инстинкт продолжения рода, который настолько силён, что даже в век науки рядится в одежды похоти, моды и той же науки.
Мы живём в золотой век науки.
Поэтому только в XIX веке наука геополитика и развивается, хотя геополитическая практика, естественно, существует тысячелетия.
XIX век был веком науки и техники; в обеих этих сферах, то есть в исследовании естественных сил и в подчинении их своим нуждам, человечество достигло огромных успехов; благодаря этим успехам трудная жизнь человека на земле стала легче, явилось больше свободы и досуга, — и тем они косвенно содействовали работе духа.
Непредвзятому рассмотрению совершенно очевидно, что все эти и подобные им парафеномены представляют собой сверхъестественные явления, что они представляют собой образы своеобразной мифологии, которая в век науки приняла наукообразную форму и мимикрирует под науку, прикрываясь её авторитетом.
Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции, 2009
Но в XX веке наука очень быстро сделала следующий шаг и ушла гораздо дальше.
Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции, 2009
Синтез, интеграция разных теоретических подходов в биоэтике и соседних с ней дисциплинах, как тенденция, отражены в утверждениях о происходящем в настоящее время «преодолении дисциплинарности», трансдисциплинарном веке науки.
При развитии этого метода их вдохновляла появившаяся в XIX веке наука френология.
Целых три века наука, похоже, стремилась к следующей схеме: чем глубже наши знания о природе, тем проще они для понимания.
Наука Плоского мира, 1999
Был век науки и просвещения.
Только к концу девятнадцатого века наука признала, что они не работают с известными законами электричества и магнетизма.
Вселенная Алана Тьюринга, 1983
Глупо верить в такое, когда за окном середина двадцать второго века, века науки, торжества биотехнологий и активного освоения космоса.
Сегодня можно с уверенностью сказать, что тёмные века науки, когда молния или чума представлялись делом богов, закончились.
Вследствие всего этого мы лучше, чем когда-либо, различаем путь, которым пойдут в новом веке наука и технология.
Как это ни странно и печально в век науки, это — активная реальность нашей современности.
— Согласен... И это действительно, как ты выразился, «что-то новенькое», ибо ничего похожего до начала шестидесятых годов прошлого века наука не знала, такие представительницы прекрасного пола начали появляться на свет как раз в шестидесятые...
Более чем за век наука шагнула далеко вперёд, технические новинки позволили медицине получить ответы на давно интересовавшие её вопросы.
Обе науки зародились и начали развиваться почти одновременно, и в течение ряда веков психология выступала как часть философии.
Возникновение философии как науки принято относить к VI веку до н.
Век наш похваляется ясностию взгляда и гуманностию, а между тем на деле на его очах лежит своя слепота, на душе его своя алчность и злопомнение, на сердце жестокость, в обычаях лукавство, возводимое даже на степень науки (дипломатия), в крови месть, и месть злостнейшая всякой вендеты уже не по тому одному, что она даже не удовлетворяется никаким отмщением, но потому, что она живёт не чувством нанесённой нестерпимой обиды, а позорным чувством нетерпимости к чужому мнению, несогласному с нашим мнением.
Как бы ни приспособляли агностики нашего века своё мышление к требованиям современной науки, люди всегда склонны цепляться за свои старые любимые занятия, пока о них живёт воспоминание.
Новый (современный) этап в развитии политической науки наступил в середине XX века.
Но в чём же причины такого долговечного применения растительных лекарственных средств, которые позволили этой замечательной науке пройти сквозь многие века?
На дворе стоит девятнадцатый век, век технического прогресса и расцвета всех наук и искусств!
Если одна пространственная мысль может подымать народы и одна пространственная мысль, зафиксированная на клише земном, может дать планете ценную науку, будут ли отрицать разлагающие на песчинки мудрость веков, что солнце светило вчера, но завтра приток его лучей не иссякнет?
Она пыталась примирить религию с наукой, создав принципиально новое вероучение, что было очень актуально в середине XIX века.
Величие его в науке состоит хотя бы в том, что физика и химия оперировали понятием «демокритовского» атома вплоть до конца XIX века, то есть до тех пор, пока его «неделимый» атом не стал «расщепляемым».
То поразительное развитие техники, которым ослеплены поверхностные наблюдатели, готовые признать его за самую выдающуюся черту XIX века, является результатом не для всех видимого небывалого в истории развития именно науки, свободной от утилитарного гнёта.
Предпринимались попытки основать российскую политическую науку — в середине и в конце 60-х годов XX века.
Круто менялась и вся биология: процвел и увял неоламаркизм и другие эволюционные построения XIX века, едва возникшая генетика заявила свои притязания стать основой всех наук о живом, экспериментальная эмбриология бросала вызов последовательному материализму предыдущего столетия, в круг понятий учёных вошли хромосомы, хлоропласты, вирусы, гормоны, витамины, фагоциты, антитела, группы крови.
Серьёзной разработке подверглись проблемы эффективности в праве в советской юридической науке второй половины XX века.
Никто не знает, сохранят ли грядущие века и тысячелетия сегодняшнее деление наук на естественные и гуманитарные.
В отечественной науке в XIX веке оригинальная, самобытная концепция сравнения в историко-культурном процессе, представлена в сочинениях A. C. Хомякова (1804 — 1860) «Записки о всемирной истории» и «Семирамида», произведения, в которых основу анализа для поиска одинаковых, а также различных свойств и периодов историко-всемирной истории следует искать в нравственных и мировоззренческих установках, коренящихся в вере народа.
Вторая половина XIX века — важный период в отечественной науке, связанный с дальнейшим, более широким включением края в сферу общероссийских научных интересов не только царских чиновников и официальных лиц, но и прогрессивных либеральных деятелей, учёных-естест-воиспытателей, путешественников.
Современная философия науки существенно поколебала преобладавшие в течение многих веков просвещенческие представления о естественнонаучном знании.
Зарождение науки о налогах относится к первой половине XVI века.
Исследования электрических явлений потребовали их истолкования для непрофессионалов к концу XVIII века, а большинство других областей физической науки перестали быть понятными для широкого читателя в XIX веке.
Специализация, дифференциация, характерная для науки середины века, проявилась и в философии, области которой лишь формально объединялись тезами диалектического материализма.
Он был проникнут абсолютным недоверием к светской науке и осуждает появившийся в то время русский перевод «Луцидария», знаменитого произведения XII века, приписываемого св.
Итак, провал попыток выработать точные критерии научной рациональности верификационистского или фальсификационистско-конвенционалистского типа, основанные на оценке объяснительно-предсказательных возможностей научного знания, порождают в философии науки 2-й половины XX века скептицизм и релятивизм в отношении статуса науки, сомнения в способности провести чёткую демаркационную линию между научным и вненаучным познанием.
Только в последние два века на смену магии пришла наука, которая нам и объяснила, что магия — суеверие и сказка и никоим образом на нашу жизнь не влияет.
XVI-XVII века — это время зарождения науки в собственном значении этого слова.
И постепенно, век за веком, люди открывали новое более сложное знание о мире вокруг, что привело к рождению науки биологии, экологии, анатомии, геологии, цитологии и множества других смежных наук.
Она стала основой и движущей силой замечательного прогресса естественных наук в XVIII и XIX веках.
Даже перед лицом смертельной опасности, исходившей от евнухов, конфуцианцы оказались не в состоянии возглавить сопротивление; это сделали мистики-даосы, вбиравшие в себя творческие и беспокойные элементы из крестьянской массы, ибо для мистика не нужно учиться наукам, а нужны горячее сердце и пылкая фантазия, а когда к этому добавились социальная ненависть, обида за века притеснений и несправедливостей, отвращение к чужеземным фаворитам, то гражданская война стала свершившимся фактом.
Задача его было иной: соединить достижения русской поэзии ХVIII и ХIХ веков с новыми открытиями искусства и науки.
Смещение акцента с теологии на философию, на науку, восхвалению которой посвящено немало страниц, оказывается закономерным завершением рационалистических тенденций в возрожденческой мысли XV века.
Это привело к тому, что управленческая наука уже в 50-х годах прошлого века вышла на уровень теоретических знаний и стала междисциплинарной отраслью науки.
В этом обращении назад, к средним векам, а то так и к ещё более глубокой древности, заключается вторая любопытная сторона современного движения в науке.
Здесь уместно оценить, что же следует из данных, полученных в квантово-релятивистской физике, в современных исследованиях сознания и в других областях науки двадцатого века, для понимания психики и человеческой природы.
Решая проблемы взаимодействия искусства с обществом и наукой, художники века девятнадцатого ещё не отказались от формы и предмета искусства — плоскости картины, фигуративного изображения.
Геополитика как наука сложилась во второй половине XX века на основе политической географии.
Меркантилизм господствовал в экономической науке на протяжении почти 400 лет — с XIV по XVIII век включительно.
Оказывается, что не только неоплатонизм, но и арситотелизм (особенно в части этики и политики) был очень популярен в те века; оказывается, гуманизм, или гуманитарные науки были лишь малой, незаметной частью в господствовавшей тогда схоластической науке; оказывается, что анализ религиозного сознания тех лет позволяет говорить скорее о возрастании религиозного фанатизма, нежели антиклерикализма.
Человек не всегда ел чудесный белый хлеб, печенье или воздушные пирожные, и многие века неискушённость его вкуса препятствовала придумыванию и пониманию тех кулинарных сочетаний и той науки хорошо жить, на постижение которых требуются время и серьёзное изучение.
Знакомство с такого рода человеком не может не быть полезно, особенно в наш век, когда меркантильные расчёты так часто отодвигают на второй план интересы чистой науки даже в глазах признанных её жрецов.
Он хоть и повидал на своём веку разных оригиналов, ни один из них не шёл в сравнение с этим порождением точных наук.
Но они во многих отношениях оплодотворили ту науку XIX века, которую и вы принуждены признать своей.
Рамзей утверждал, что состояние теоретико-методологических основ педагогической науки, опутанных паутиной механистических воззрений и концепциями прошлого века, вызывает глубокие опасения.
На исходе прошлого века возникла отдельная ветвь науки, где пространство и время базисны.
Они были очень красивые и карие, а маааленькая родинка слева на нижнем веке, совсем рядом с уголком глаза, заставила его застыть в изумлении, и хотя мужественный и оценивающий взгляд ещё находился во власти испещрённых типографскими значками газетных листов и цветных обложек журналов, посвящённых в основном науке и технике, сознание сразу запаниковало и сдалось на милость неизвестной победительнице, одетой в чёрную, полностью скрывающую фигуру одежду с узкой прорезью для глаз, которая дополнительно подчёркивала и волнующе выделяла это чудо природы.
В XX веке аналогичный кризис пережили многие науки: математика, физика, психология, история.
Из истории общественной науки известно, что в интерпретации социального, в оценке его эвристики и конституирующей силы с XIX века существуют две крайние позиции.
И отсюда, сказать мимоходом, возникло недоразумение, продержавшееся до последних годов XIX века и даже теперь выяснившееся только для людей науки, а не для всей интеллигентной массы.
Как тут не вспомнить официальную науку и её медный век?
Однако, по данным современной исторической науки, произведение создавалось на протяжении длительного времени, между первыми веками до н.
Спустя два века римляне достигли невероятного прогресса в постижении науки жить хорошо.
Однако до сих пор по сложившейся веками традиции за этой наукой сохраняется её прежнее название.
Кроме того, этот город, расположенный в стороне от главных путей завоевателей, был тем самым избранным местом, где в средние века могли процветать вдали от скучной повседневности искусство и наука.
Не менее жёсткие требования предъявлялись к деревам для изготовления досок бортовой обшивки, палубы, стрингеров (балка повдоль борта), бимсов (поперечная балка между бортами)... Не стоит утруждать себя толкованием приведённых терминов — это целая наука, выработанная веками и народами.
Стоит заметить, что в то время в психиатрической науке царил поистине золотой век.
Эти идеи оказали огромное влияние на развитие политической науки в XX веке.
Вся её, в особенности позднейшая, история указывает не только на тяготение философии к науке, но в наш век она питалась наукой и её задачами в их основоположениях, расплачиваясь за это утратой интереса ко многим своим кровным задачам.
При той далеко идущей специализации, которую принёс с собой девятнадцатый век, те, кто занимает ведущее положение в одной из наук, редко находят в себе силы, чтобы оказывать обществу ценные услуги в области международного сотрудничества и политики.
Ещё на заре рождения философии как науки, в VI веке до н.
Главным открытием гуманитарной науки XIX века стало, как известно, открытие того, что нет одной культуры на всех, что культур много.
Эзотерические знания не являются наукой, но они традиционно на протяжении многих веков используются людьми.
Особенно бурно российская политическая наука развивалась в середине XIX века.
Последнюю треть прошлого века принято считать эпохой расцвета советской науки.
В XVIII веке европейская наука взялась за это дело всерьёз.
Но формализация порядка присуждения учёных степеней и званий в европейской науке, конкретизация их состава и, тем более, требований, предъявляемых к соискателям, оказались непростым процессом, длившимся несколько веков.
В этом посвящении он жалуется на людей, которые закрывают глаза, чтобы не видеть успехов наук и искусств и остаются погруженными во мрак готического века, не умея или не желая поднять глаза к сияющему солнцу.
А этими предметами, в сущности, исчерпывалась наука XV века; остальные представляли жалкий суррогат знания, скопище призраков и фикций, осуждённых на гибель при столкновении с положительной наукой.
В середине девяностых годов прошлого века с помощью одного из очередных коллайдеров удалось открыть совершенно новую область в науке.
Во второй половине 80-х годов XX века стало очевидным, что общественные науки отстают от потребностей практики, неадекватны новым требованиям мировых и отечественных социально-политических реалий.
Если в XVIII веке данные о культурах разных народов использовались для иллюстрации и подтверждения обобщающих философских суждений, то в XIX веке, с распространением эмпирическо-индуктивной концепции науки начинается постепенное переосмысление самого способа применения сравнительной процедуры.
Ему было суждено приобрести необычайную популярность, оказать огромное влияние не только на все области этих дисциплин, но и на другие науки и на всю культуру XX века.
Наоборот, к драчунам он относился свысока, полагая, что в нынешний век технического прогресса и науки любой конфликт может быть разрешён путём переговоров.
Наука располагает данными личных архивов, благодаря чему можно видеть настоящее частное хозяйство (но не частную собственность в римском смысле слова) в первые века существования государства.
Успехи в развитии сравнительного метода, достигнутые естественными науками, в XIX веке позволили использовать его в обществознании.
Решительный пересмотр методологических основ отечественной исторической науки, начавшейся, как известно, на исходе 80-х годов XX века, активизировал внимание исследователей и к истории российских мусульман.
Они были старше, серьёзнее, более установившиеся в жизни; они любили потолковать о политике, об успехах века и о науках.
После того, как в XVII веке «богословская физика» ушла в небытие, естественные науки постепенно стали обосабливаться от богословия природы.
Он не был врагом подлинной науки, но был против фетишизации новоиспечённых теорий, под которые хотели подогнать жизнь различные теоретики конца XIX века — в основном социалисты.
Такие проблемы рассматриваются лишь как отвлекающие внимание исследователя от подлинных проблем, что очень наглядно иллюстрируется различными аспектами бэконовского подхода XVII века и некоторыми современными социальными науками.
Ломоносова о «трёх штилях», гениально разъяснявшее ситуацию ХVIII века структурным разведением «корзин» языковых средств в согласии с тематико-содержательными сферами: 1) оды, трагедии и 2) комедии, а также «дружной пирушки», под которой подразумевалось как бытовое общение, так и начало языка науки и производства.
Пифагорейская наука и философия пережили период преследований и просуществовали до начала IV века до н.
Кстати, он отслужил на полигоне четверть века, ушёл в отставку полковником и кандидатом технических наук. Это для сведения.
Во-вторых, современная наука в последнее время всё больше начинает сомневаться в том, существовал ли матриархат иначе как в воображении кабинетных учёных мужей XIX века, которые и пустили это словечко в оборот.
Найденные остатки варварской цивилизации связывают с известными науке кельтскими племенами и датируют начиная с IV века до н.
Накопленное в этих системах за века или даже тысячелетия богатство глубинного знания о человеческой душе и сознании не получило адекватного признания в западной науке, не воспринималось ею и не изучалось.
Мы верим лишь в прогресс и достижения науки, а в средние века верили в чистилище и индульгенции.
Пытаясь сформулировать принципы новой, жизненной, «практической» философии, дающей ориентиры человеку в его индивидуальном существовании, мыслитель собственные идеи «науки о человеке» подкрепляет авторитетом всё той же античной философии, на которую ссылались и мыслители средних веков, и недавние его предшественники.
Системный подход как содержательная часть управленческой науки зародился в 50-х годах XX века под сильным воздействием общей теории систем и теории информации.
Однако удалось ли науке полностью избавиться от этого влияния — сказать трудно, ибо не только крупнейшие мыслители и учёные XVIII — XIX веков, но и определённая часть исследователей нашего времени продолжают оставаться верующими.
Конфликт между юнговской психологией и главным направлением механистической науки по поводу архетипов — это современный возврат к диспутам о платоновских идеях, что велись на протяжении веков между номиналистами и реалистами.
Вся та молодёжь, которая в средние века заполняла артистический факультет, не желая продвигаться в науках дальше, теперь получала возможности выбирать другие учебные заведения.
Наука о грибах — микология — развивалась до XVIII века медленно, она долго не могла объяснить многие тайны грибного мира.
Макияж такой формы глаз — настоящая наука, так как у них практически нет подвижного века, а сам глаз очень плоской формы.
Говоря о кризисных явлениях в науке начала XXI века, мы должны заметить, что этот кризис не является чем то абсолютно новым.
Тогда они составили гороскоп младенца и узнали, что видение пастухов соответствовало их науке, и что младенец являлся поистине тем, которого восточные оккультисты и мистики ожидали веками.
На доме — солнечные часы и наивная, в стиле конца XIX века, надпись на латыни: «Ад веритем пер сиенцием» — дескать, к истине через науку.
Расположение к наукам и искусствам гибнущим сего века, искание успеть в них для приобретения временной, земной славы.
Правовое понятие лица — носителя прав и обязанностей, а также его качества, позволяющие самостоятельно осуществлять такие права и обязанности, являются предметом исследования для юридической науки в течение долгих веков.
Наибольший вред, который был причинен науке чтения по руке, нанёс XIX век с его авторами скороспелых дамских романов.
Значит, на человека ляжет тяжелейшая и сложнейшая задача быть человеком не просто, а человеком науки, человеком, нравственно отвечающим за всё, что происходит в век машин и роботов.
Необходимо отметить, что предмет управленческой науки, как и её объект, определился сравнительно недавно — в середине XX века, но её методологические истоки уходят в далёкое прошлое.
Деление экономической науки на микроэкономическую и макроэкономическую составляющие, сложившееся в середине прошлого века, отводит предмету «национальная экономика» особое место в разделе «макроэкономика» как рассматривающему один из наиболее крупных хозяйственных объектов — хозяйство страны в целом.
Неизбежный резкий пересмотр особенно затронет те дисциплины, которые остались под заклятием ньютоно-картезианской парадигмы и до сих пор принимают принципы этой модели, созданной в XVII веке, за принципы науки.
В самых современных науках и сейчас всякого идеологического вздора появляется не меньше, чем в прошлые века.
XVIII век стал тем временем, когда многие из западноевропейских историографических представлений, сложившихся в течение предыдущих столетий, стали достоянием российской общественной мысли и начали влиять на развитие российской исторической науки.
До конца XX века физика была доминирующей наукой.
Это позволило завершить формирование в управленческой науке звена, начало которому было положено ещё в начале XX века представителями классической управленческой науки, осознавшими роль комплексного подхода к управлению.
В XVI веке политическая наука стала развиваться бурными темпами.
Обставленную, между прочим, по распоследнему слову современной, на тот век, естественно, науки и техники.
Наука XX века рассматривала процесс потребления пищи как закладывание горючих веществ в топку для получения энергии.
Классический период науки характерен не только огромными достижениями, такими как законы инерции, всемирного тяготения, ускорения свободного падения тел, «небесной механики», объяснение морских приливов, веками пугавших прибрежные народы, лунных и солнечных затмений и др., но и своей философской доктриной, получившей название «лапласовский детерминизм».
После веков изоляции древние науки и технологии были в большинстве своём забыты, хотя осколки древней мудрости сохранялись из поколения в поколение посвящёнными во всех странах, включая знахарей наших дней.
Археология «исторического» периода рассматривалась как самая обычная наука в числе исторических, а вот первобытная история древнекаменного века — как одна из «естественных» наук, к истории не имеющих прямого отношения.
Обобщённое знание стало обретать свою институциониро-ванную междисциплинарную форму лишь с переходом к новому укладу — информационному обществу, составив второе измерение науки, дополнительное к тем профильным, специфицированным областям знаний, которые возникли в предыдущие века.
Историческая наука недаром отделила последние четыре столетия и существенным признаком этого отграничения признала великие изобретения и открытия XV века.
Благодаря применению методов естественных и точных наук, психология начиная со второй половины прошлого века выделилась в самостоятельную науку и стала активно развиваться.
Здесь необходимо сразу отметить, что в гуманитарной науке XX — XXI веков для обозначения повествовательной структуры наряду с термином «сюжет» получил широкое распространение термин «нарратив».
Так, в первые десятилетия нашего века и церковники и люди науки смотрели на герметическую философию с двух совсем противоположных точек зрения.
Вместе с тем возрастание необходимости рационального описания все усложняющихся политических явлений привело уже в XIII веке к созданию, на основе схоластики, специфической политической науки.
Сейчас на дворе XХI век, но господствующая наука всё ещё отказывается задуматься над этими вопросами.
Наука есть продукт коллективного труда целых веков и множества людей, принёсших каждый свою долю наблюдений, которыми и пользуются их последователи.
Cum vergere — вместе сближаться) — один из любимых междисциплинарных терминов науки 20-го века, проник и в медиа11.
Это название уводит нас в глубь веков, где мы обнаруживаем корни древней науки.
Так, в 20-х-30-х годах XIX века в российских университетах были закрыты отделения нравственных и политических наук, хотя интерес к анализу политической проблематики не исчезал.
XVIII век интересен тем, что наука и оккультизм не были строго отделены друг от друга.
Усталость от таких фантазий к последним годам XIX века вылилась в то, что позже историки науки назовут «кризисом классического эволюционизма».
Как известно, активное обсуждение вопросов эффективности правовых норм в отечественной юридической науке началось со второй половины XX века.
Каково его влияние на процесс прекращения связей этого конфессионального сообщества со своей культурой; ведь в любом случае исламское просвещение и наука в течение 14 веков отражались при помощи этой (арабской) графики.
Саитов принадлежал к тем подвижникам русской исторической науки рубежа веков, которые подвели своеобразный монументальный итог петербургскому периоду отечественной культуры.
Понятие сущности времени является одним из самых сложных в науке и философии и на протяжении веков вызывает множество толкований и споров.
Считалось, что новый век будет веком рациональности, ещё большего расцвета науки и культуры, всего того, что связывалось общественным мнением с понятием «прогресса».
Первая половина XIX века оказалась непосредственно подготовительным этапом для создания не только сравнительной культурологии, но и сравнительной политологии, формирования её как самостоятельной науки.
Но самостоятельная наука о душевных явлениях — психология — оформилась, как мы уже знаем, только в конце XIX века.
Наука, ведущая человечество в золотой век, была способна справиться и с этой задачей.
История исследования электрических явлений в первой половине XVIII века даёт более конкретный и более известный пример того, каким образом развивается наука, прежде чем выработает свою первую всеми признанную парадигму.