Предложения в которых упоминается "априорные формы"
Пространство и время — это априорные формы — «пустая тара», которая в дальнейшем заполняется жизнью.
Трансцендентальный — это выходящий за пределы эмпирического опыта и организующий этот опыт с помощью априорных форм.
Математика опирается на априорные формы чувственного созерцания — пространство и время.
Прежде всего это касается учения об априорных формах познания.
Условие познания — общезначимые априорные формы, упорядочивающие хаос ощущений.
По его мнению, на каждом этапе познавательной деятельности в качестве предпосылок субъект использует определённые априорные формы.
На чувственной ступени познания априорными формами являются пространство и время.
Это несовпадение обусловлено тем, что в познавательном процессе субъект не пассивно отражает объект, а конструирует знания о нём с помощью априорных форм.
Но, отмечая, что человеку дан только тот мир, который он сконструировал с помощью априорных форм, немецкий мыслитель занимает позицию субъективного идеализма.
Идеи разума не конструируют новое знание, а выполняют регулятивную функцию: приводят в движение априорные формы чувственности и рассудка, направляют их.
Таким образом, постулирование «вещи в себе» образует в кантовской системе брешь, в которую «выдувает» все априорные формы.
Чтобы обеспечить вход, она должна действовать на сознание извне как причина чувственных восприятий, что и загоняет мысль в абсурд, если вспомнить, что пространство и причина суть априорные формы: чувственности и рассудка.
Априорные формы должны гарантировать прочность познания и преодолеть скептицизм, но априорные формы не имеют никакого прямого отношения к живому человеку, который и познаёт.
Так, прочтя о времени и пространстве как априорных формах познания, он стал придумывать, нельзя ли заставить себя ширмами, спрятавшись и от времени и от пространства, уйти от них в бездонную даль.
Логика утрачивала своё, с давних пор подготовленное преимущество в метафизике, её идея становилась сомнительной, поскольку центральную метафизическую функцию в критике чистого разума приобретает время, выступающее в сущностном единстве с силой воображения как форма восприятия, как априорная форма чувственности.
Гуссерля и развитая им в «Логических исследованиях» идея «чистой грамматики», отделённой от лингвистических, психологических и прочих эмпирических исследований и выявляющей всеобщие априорные формы значений (Husserl 1970, 1968).
Немецкий мыслитель совершает коперниканский переворот в гносеологии, отмечая, что не объект определяет объективность познания, а субъект как обладатель априорных форм.
Априорные формы чувственности и категории рассудка.
Канта о пространстве как априорной форме рассудка.
Таким образом, любой предмет нашего знания должен необходимо подчиняться всеобщим априорным формам как условиям возможности опыта относительно этого предмета.
Будучи априорными формами чувственности, они напрямую апеллируют к наглядным представлениям, т.
Канту, «контролирует» наше временение, а именно — априорная форма внутреннего чувства, является исходной точкой нашего экзистирования.
Он строил трансцендентальную философию, опирающуюся на раскрытие роли априорных форм сознания.
Эйдосы же вторичными по определению быть не могут, поскольку являются априорными формами для вещей, предсуществуя вещам и обусловливая бытие последних.
Так, в «Опыте» важной для него стала кантовская идея об априорных формах чувственности — пространстве и времени.
Кантовская концепция времени как априорной формы чувственности была, как известно, непосредственно связана с его учением о свободе.
Кант, который обосновал этику из априорных форм сознания.
Пространство и время являются априорными формами чувственного восприятия, условиями восприятия внутренних состояний и внешних явлений.
Время как априорная форма внутреннего чувства впервые в философии получило свойство «субъективного условия познания и понимания» -LSB- Молчанов.
Но в поле зрения познающего субъекта он входит лишь будучи преломлён через призму априорных форм.
Категории рассудка, как априорные формы знания, определяют его структуру, равно как и структуру познанной реальности.
С другой стороны, он описывает лишь априорные формы познания, имея в виду при этом, что содержание его остаётся эмпирическим и случайным.
В пределах, обозначенных априорными формами, субъект обладает существенной свободой.
Конститутивные априорные формы, присущие языку (т.
Понятие априорной формы обратило нас к анализу языка, а обращение к анализу языка неизбежно вызывает вопрос: о каком языке идёт речь?
Он рассматривал их как априорные формы рассудка, не имеющие отношения к миру «вещей-в-себе».
Такого рода созерцание опирается на априорные формы пространства и времени, без участия которых геометрический объект не может быть представлен нами как созерцаемый образ и потому утрачивает свой смысл.
Очевидно, с априорной формой рассудка можно сопоставить соответствующую форму чувственности, наглядности, содействующую более глубокому пониманию содержания категории «социальное пространство».
У человека нельзя ничего из этого отнять и он априори настроен на синхронизацию с окружающим миром, а здесь произвели подмену априорных форм чувственности и рассудка, которые должны провоцировать интенциональность ума на познание всего мироздания на апостериори.
Само понятие «ценность» было очень близко здесь по своему значению к понятию «нормы» — в духе кантовских априорных форм, с помощью которых формируются мир научного познания и культура в целом.
Он полагает, что эти истины ни в коей мере не могут быть получены эмпирическим путём, а лишь посредством синтетического априори, когда именно априорные формы, наполняясь опытным содержанием, придают общезначимость научному знанию.
Что же касается формы этого постигаемого, то она целиком определяется активностью человеческого интеллекта — априорными формами сознания, которые в свою очередь также пробуждаются благодаря воздействию предметов (вещей в себе) на органы чувств.
Самое достоверное знание, считал он, является достоверным только для нас, так как оно согласуется с нашими априорными формами и никогда не сможет выйти за их пределы: не можем же мы встать на такую точку зрения, чтобы определять предметы изнутри их самих.
В этом смысле непознаваемость вещей в себе означает лишь неспособность нашего ума познать в вещах что-то сверх того, что не может быть охвачено нашими априорными формами.
Как наука последняя возможна только благодаря наличию априорных форм чувственности, без обращения к которым не может быть синтетических суждений априори (через понятия, без опоры на чувственность можно говорить только об аналитическом знании).
Чем чище и богаче дан материал чувств, тем недвусмысленнее и увереннее выступает априорная форма рассудка, тем ближе, следовательно, суждение значимой ценности априорного положения, которой оно, впрочем, из-за неизбежного участия чувственного материала никогда полностью достигнуть не может.
Объективность, в которой состоит вся познавательная ценность этого представления, есть идеал, к которому оно стремится, бесконечно развиваясь, и которому в качестве прочного владения принадлежат лишь априорные формы — собственно говоря, пустые схемы, никогда полностью не выполняемые обещания.
Вместе с тем в этих высказываниях сразу обнаруживается проекция на единую линию времени и географические параметры конструируемого объекта, что вновь подтверждает фундаментальную важность априорных форм созерцания.
То, что мы узнали о психологическом происхождении представлений о пространстве, ограничивается тем, что они обозначены как априорные формы; при этом даются (рассмотренные выше) неудовлетворительные объяснения этого обозначения.