Предложения в которых упоминается "древнерусские тексты"
Отмечаемое историками русского языка уже на материале древнерусских текстов сосуществование в рамках одного и того же предложения, одной и той же синтагмы нескольких синонимов также не является свидетельством их взаимозаменяемости: оправданнее думать, что основа такого сосуществования — востребованность смыслоразличения, связываемого с оттеночными (например — экспрессивно-стилистическими и эмоциональными) различиями внутри самого синонимического ряда61.
При воспроизведении древнерусского текста все написания под титлами раскрыты, так что вместо блгдть всюду благодать.
С точки зрения содержания благодаря языческой образности, противоречащей христианскому духу других древнерусских текстов, «Слово» также занимает особое положение.
Если взять в руки старинную нотную книгу, то первоначально может показаться, что перед нами обычный древнерусский текст.
Но если вполне возможно понять смысл прочитанного древнерусского текста, скажем, XII — XVII столетий, потому что структура этого текста и многие слова остались неизменными и по сей день, то музыкальную нотацию этого же периода куда труднее понять, а то не понять и вовсе.
Остальные непонятные буквы древнерусского текста приведены в соответствие с современными.
Древнерусские тексты в целом отличаются от древнегреческих постоянством прорисовки обоих подстрочных элементов буквы.
По всей видимости, греческий оригинал не сохранился, хотя обнаруживающиеся в тексте сюжетные клише заставляют думать, что таковой существовал; тем самым, древнерусский текст оказывается единственной формой фиксации этой удивительной истории.
Но всё-таки смысловое наполнение слова здесь уже, видимо, несколько отстоит от того, какое мы видели в предыдущих примерах, и приближает нас к древнерусским текстам.
Безусловно, принимая данный тезис, несколько скорректируем выражения: относительно древнерусских текстов невозможно говорить ни о «национальном сознании», ни о «миросозерцании».
Именно поэтому столь часты прямые и косвенные библейские цитаты в древнерусских текстах.
Древнерусские тексты часто повторяли структуры акафистов, их эмоционально-экспрессивный стиль, целевую установку.
Древнерусский текст как доминирующий в культуре одновременно являлся создателем социокультурных контекстов, которые были необходимы для развивающейся русской литературы.
Например, для древнерусского текста такими подтекстами являются болгарский и византийский; для пушкинских текстов — английский, немецкий, французский, испанский.
В результате изучения курса студенты должны приобрести навыки чтения древнерусских текстов с помощью словаря, умение анализировать сюжет и композицию, систему образов, жанровую специфику, особенности словесно-стилистических средств произведений, определять их место в системе и истории развития древнерусских жанров.
Основные формы работы студентов по курсу — самостоятельное чтение древнерусских текстов по хрестоматии с помощью словаря, помещённого в ней, а также изучение учебных пособий и научно-исследовательской литературы, указанной в соответствующем списке, подбор литературы к докладам и рефератам, подготовка письменных материалов и устное сообщение по выбранной теме.
Лекционный курс направлен на раскрытие основных понятий, связанных с древнерусскими текстами, проблем в развитии литературы рассматриваемой эпохи, особенностей жанров на каждом этапе, художественной специфики наиболее значительных произведений.
Помочь в чтении произведений, особенно древнейшего периода, могут издания, содержащие параллельно древнерусский текст и перевод.
Своеобразие бытования древнерусских текстов.
Совсем другую картину рисуют нам древнерусские тексты.
Миллеру мы обязаны первыми публикациями летописей и вообще интересом науки к древнерусским текстам.
Изучение древнерусской социально-политической терминологии IX — XI вв., в том числе титулатуры, чрезвычайно осложнено состоянием источников, а именно отсутствием одновременных древнерусских текстов и спецификой «инокультурности» зарубежных памятников.
Дайте сейчас любому славянину древнерусский текст и он в нём, ровным счётом, ничего не поймёт.
Анализу семантики литературных средств летописного повествования очень помогает верный и точный перевод древнерусского текста.
Наш перевод фактически является пояснением-пересказом-переложением древнерусского текста на основе подстрочника.
Как правило, их вообще не было в данном летописном тексте, а в пояснительном переводе обойтись без них немыслимо, потому что приходится считаться с потребностями нашего современного повествования и ради ясности приближать научный перевод древнерусского текста к пересказу.
Наконец, самое спорное в переводе, приближающее его к переложению древнерусского текста: надо отразить и отрицательное эмоциональное отношение летописца к вавилонскому столпу и его строителям, несколько выпятив экспрессию в лексике перевода.
Поиски столь ценимых нами образных явлений в древнерусских текстах приводят нас к любопытному факту — к «опредмечиванию».
Это произведение представляет собой свод встречающихся в древнерусских текстах упоминаний о попытках полётов на искусственных крыльях.
Игорь Мусский, 100 великих афер, 2008
Однако он появляется в ряде древнерусских текстов XI — XII веков применительно к киевским князьям.
Существенно, что древнерусские тексты, повествующие о пожертвовании князем десятины «от всего имения» (ср.
Кажется, что сами древнерусские тексты такого рода не дают возможности, во всяком случае напрямую, обнаруживать связь с «реальной» историей, и древнерусских книжников заботит больше соотнесение русских реалий с историей «идеальной», чем сами эти реалии (ср.
Сложный древнерусский текст, хотя и адаптированный для дилетантов и невежд, давался с трудом и навевал тоску.
Соотнесение иллюстрации с древнерусским текстом.
Обучение в 6 классе по учебнику «Литература» Э.Э. Кац, Н.Л. Карнаух: программа, методические рекомендации, тематическое планирование, 2011
Существуют также древнерусские тексты, где нет ни одной известной нам буквы — только непонятные чёрточки и знаки.
При этом иллюстрации, как и текст, требуют своего прочтения, и для раскрытия их смысла необходимо найти «ключ» как в иллюстрируемом ими тексте, так и в художественных приёмах древнерусских художников-миниатюристов.
Ерёмин, — может стать пред метом анализа и независимо от его родословной, ибо какую бы сложную историю ни пережил текст того или иного литературного произведения, текст в своей окончательной редакции никогда не теряет своего единства как по содержанию, так и по форме: отрицать это единство в данном случае значило бы рассматривать дошедший до нас текст «Повести», лёгший в основу всего древнерусского летописания, как механический сплав разного рода напластований, как текст неполноценный и по содержанию, и по форме.
Древнерусский миниатюрист, в отличие от иллюстратора нового времени, не просто наглядно показывал тот или иной момент действия, но стремился всеми доступными ему изобразительными средствами передать содержание и смысл иллюстрируемого текста.
Необходимо также отметить, что в древнерусской литературе необычайное распространение получают собрания текстов «О злых жёнах».
Что речь идёт о своего рода домысле, поправке, которую древнерусский книжник делал к рассказу о призвании князей, видно из целого ряда пояснений к летописному тексту.
Очень немногие из древнерусских книжников воспользовались приведёнными текстами.
Отсюда следует, что анализ соотношения древнерусского литературного текста и иллюстраций к нему целесообразно проводить на основе изучения их «внутренней структуры», а именно — композиционного построения и других художественных средств, использовавшихся древнерусскими книжниками — писателем-агиографом и иллюстратором.
Вариативность древнерусского литературного языка происходила в границах одного и того же текста в зависимости от содержания фрагмента и смысла описания; так, в житиях и в летописях обнаруживаем «элементы» и русского, и церковнославянского языка во всех их разновидностях, а кроме того иноязычное и диалектное — это своеобразная идеологическая вариативность, которой подчинены и языковые средства выражения.
Другой особенностью древнерусской иллюстрации является то, что на разных миниатюрах иногда изображаются одни и те же события: например, в нескольких иллюстрациях к одной и той же беседе, пространно переданной в тексте жития и потому требующей «разбивки» несколькими миниатюрами.
Удивительно не появление этого текста, а то, что ему нечего противопоставить в древнерусской литературе.
Обратим внимание ещё на один факт внутреннего композиционного совпадения текста и изображения в древнерусских лицевых рукописях, который не лежит на поверхности.
Текст 10-й кафизмы, сохранившийся на воске, с одной стороны, был написан в так называемой «одноеровой системе» кириллической графики, что решало вопросы (важные в основном для исторической лингвистики) об эволюции кириллической письменности древнерусского языка.
Большинство работ этого направления на основе анализа конкретных текстов касается отдельных вопросов поэтики, содержания и связей толстовских творений с древнерусской литературой и фольклором.
Однако лишь совокупными усилиями многих поколений учёных была, и то лишь в самых общих чертах, определена, к примеру, история текста древнерусских летописей.