Глава 1
Было время – пели и без нот
Если взять в руки старинную нотную книгу, то первоначально может показаться, что перед нами обычный древнерусский текст. В самом деле, начинается страница такой книги с витиевато выписанной заглавной буквицы. Затем идут обычные слова, предложения – словом, никакого намека на ноты. Но если внимательно присмотреться, то нетрудно заметить, как над каждой строкой текста терпеливая рука писца нанесла еще один ряд замысловатых значков, похожих на малопонятную грамоту. Это и есть древняя нотная запись. Крюки эти, непонятные для нас, прекрасно разбирал и по ним воспроизводил мелодию обычный мало-мальски образованный россиянин. Крюки эти являлись способом записывать и воспроизводить мелодику, которую со временем стали называть «музыкой». Хотя в древности слово и мелодия считались неразрывными.
Можно ли определить словами, что есть «музыка»?
Человечество многие тысячелетия пыталось выразить смысл и суть этого понятия. Но оно не поддается формулировкам.
Говорить об определении музыки столь же непросто, сколь и определять такие понятия, как «любовь» и «счастье», «добро» и «зло».
Все ли, что мы слышим, что облечено в звуки, является музыкой? Века мировой истории минули, но и сегодня мы видим, что в древности о музыке рассуждали почти так же, как и ныне. Но и не совсем так. Ибо музыка ассоциировалась с пением. Разве не близки нам слова Иоанна Златоуста, называвшего музыку «духовным напитком»? Ее величали «сладкодушным утешением» и «подобием философской премудрости», «согласным художеством» и «глаголом таинственным», «наукой, познающей согласованность во всем и являющейся вторым разумом человеческого естества» и «искусством, доходящим до сердца через ухо, подобно тому, как живопись есть искусство, доходящее туда через глаза».
«Музыка изображает одни предметы невидимые», – писал поэт Гавриил Державин. А музыковед Серов называл ее «языком души».
Обратимся к словарю. Что такое ноты? Вот один из ответов: нота (с латинского – «знак», «метка») в музыке – это графическое обозначение звука музыкального произведения, один из основных символов современной музыкальной нотации.
Сколько существует или существовало нотных систем? Можно сказать – много, и это не будет ошибкой. Другое дело – приемлемы ли эти системы сегодня, употребляются ли они в обиходе.
Как мы уже говорили, в европейских христианских храмах всегда пели во время богослужений. Начиная с первых веков нашей эры. А что и как пели в начальные столетия от Рождества Христова? Как передавали мотивы следующим поколениям? Мы не знаем ответа на эти вопросы, потому что не имеем записей нот. А ведь ноты могли бы задать важные для исполнителей характеристики обозначаемого звука, его высоту, длительность и последовательность исполнения.
Видимо, пение (а именно оно было во главе угла в понимании людей тех времен, хотя существовали в тысячелетней истории цивилизации и музыкальные инструменты) передавалось по памяти, на слух, по опыту и знанию. От человека к человеку, от отца к сыну и так далее. То есть долгие времена в разных концах земного шара пели без нот! И ничего, существовали, не оставались в неведении.
Однако необходимость использования и записи музыки (пения) заставило некоторых мыслителей изобретать нотную грамоту. Видимо многое из наследия стало забываться или передаваться с трудом, неполноценно. А что говорить о великих знатоках, которые могли просто неожиданно уйти из жизни и унести с собой навсегда целые пласты музыкальной культуры! Такие потери можно было расценить как трагические.
Источником для русской знаменной нотной грамоты во многом послужила византийская (палеовизантийская) нотация. Ее научно называют Coislin notation (Куаленская нотация). Но затем крюки «пошли» своим, оригинальным путем. Из византийской же литургической традиции заимствовали принцип организации музыкальных произведений – осмогласие. Мелодика знаменного распева была основана на звукорядах церковного Обихода и отличалась плавными оборотами, волнообразной уравновешенностью.
Одним из тех, кто начал работу по спасению (запечатлению) музыкально-певческого наследия в западной Европе, стал итальянец Гвидо д’Ареццо (Guido d’Arezzo, ок. 992 – ок. 1050). Ему принадлежит идея записывать звуки как кружочки и квадратики на четырех линейках (как бы «по полочкам»), то есть на нотном стане. Это был уже XI век, уже прошла тысяча лет христианства. Ввел тогда во всеобщее употребление данные ноты – папа Иоанн XIV (в 1026 году).
На изобретенном линейном стане ноты оказались удобны, но не показывали некоторые особенности той мелодии, которую они представляли. Они фиксировали в первую очередь высоту и длительность. В отличие от них крюки получили при записи каждый (!) свой характер, подчеркивающий суть пропеваемого текста. Следует сказать, что еще до Гвидо д’Ареццо именно в Византии делались неоднократные попытки создания нотной грамоты, основанные на пометах в текстах рукописных богослужебных книг. По этим пометам можно было запросто воспроизводить мелодии песнопений.
Считается, что 80 процентов языков в современном мире не обладают собственной письменностью. Но при этом нет ни одного народа, в культуре которого не существовало бы пения или музыки. В этом скрыт «культурный код», сконцентрированный народом, его исторический опыт, его представления об устройстве мироздания.
Мастера пения передавали наследие ученикам. Важно было при воспроизведении пения проявить точность, особенно, в высоте или длительности звуков. Без нот такое стало уже просто невозможным. И особое место в этой истории занимает православная традиция. Пение воплощалось в христианском богослужении, а мелодика даже и в колокольном звоне. Традиции эти, как мы уже знаем, были взяты у Византии.
Как это происходило? Об этом – в следующих главах.
Запись стихиры Иоанну Златоусту. Крюки. Рукопись XII в.