Секунда и я вырываюсь из оков бренной плоти и меня уносит в рай.

Июнь уже набирает силу, и совсем скоро я смогу вырваться из оков бренной плоти и отпустить свою душу в рай.

У меня самого нутро сводило от голода, но необычность и опасность ситуации, в которую мы угодили, пока не позволяла мне думать о нуждах бренной плоти.

Да ведь он на небе, а мы во юдоли плачевной, поэтому нам, пока мы облечены в бренную плоть, нам естественно скорбеть и даже плакать о содеянных нами лютых согрешениях.

Впоследствии мне неоднократно приходилось слышать от людей религиозных, то есть не отрицавших существования души и загробной жизни, такое мнение или предположение, что душа человека, едва только сбросит он с себя бренную плоть, сейчас же становится каким-то всеведущим существом, что для неё ничего нет непонятного и удивительного в новых сферах, в новой форме её бытия, что она не только мгновенно входит в новые законы открывшегося ей нового мира и своего изменённого существования, но что всё это так сродни ей, что тот переход есть для неё как бы возвращение в настоящее отечество, возвращение к естественному её состоянию.

Такие же падшие и заблудшие души как и я, заключённые в бренную плоть, мечутся между счастьем и несчастьем, любовью и ненавистью, добром и злом, победами и поражениями, рождением и смертью, не понимая, что это всего лишь ускользающие наваждения иллюзорного бытия.

Позабыв о том что истинная природа души служить, любить, жертвовать, отдавать я жил, действовал во благо бренной плоти, стараясь подстроить под себя искривлённый мир.

Но покуда душа отождествляет себя с бренной плотью, ей трудно прислушаться к голосу разума, между тем именно разум помогает определить, где реальность, а где её нет.