Предложения в которых упоминается "демократическая революция"
После демократической революции в 1990 г.
Наша августовская демократическая революция 1991 года была не просто праздником максималистов и популистов, но и праздником демагогов, просто шарлатанов.
Интересно, что присутствие на политической сцене шарлатанов по мере увядания нашей демократической революции не уменьшалось, а, напротив, увеличивалось.
Страны, обладавшие массовыми армиями, обнаружили, что они вступили в эру демократических революций.
Съезд покончил с партийным кризисом, принял новый устав партии, определил стратегию и тактику партии в демократической революции.
В этом смысле человечество всю свою сознательную историю переживает демократическую революцию.
Какой повелитель закрыл двери дома для всех после демократической революции?
И тем не менее мы не имеем ни одной заслуживающей внимания работы демократов о демократической революции.
По отправным своим задачам русская революция являлась, таким образом, демократической революцией.
Она должна самым энергичным образом стремиться к решительной победе демократической революции.
И действие «сверху», и давление на правительство вооружённых масс снизу обеспечили бы успешную борьбу за победу демократической революции.
Не хватит на это силы у пролетариата, — буржуазия окажется во главе демократической революции и придаст ей характер непоследовательный и своекорыстный.
И заметьте, какая бесподобная философия демократической революции!
Это следует из того, что в демократической революции заинтересован и активно участвует не один пролетариат.
Теперь же партия передового класса не может не стремиться самым энергичным образом к решительной победе демократической революции над царизмом.
Ново-искровцы, под теми же самыми предлогами, на деле предают буржуазии интересы пролетариата в демократической революции, т.
Наконец, теперь: признание революции без диктатуры пролетариата и крестьянства или признание требования диктатуры этих классов в демократической революции?
Потому что она была первой народной, демократической революцией, её главную активную силу составляла не буржуазия, а низы города и деревни.
Разница была та, что они действительно стремились толкнуть демократическую революцию как можно дальше влево.
Но как же быть при этом с демократической революцией, или, точнее, с демократической диктатурой пролетариата и крестьянства?
Завершить демократическую революцию и «готовиться» к социалистической.
Этот факт был хорошо известен древнегреческим мыслителям, равно как и организаторам ранних демократических революций.
Во-первых, она охватывает проблему перехода от демократической революции к социалистической. Таково в сущности историческое происхождение теории.
События августа — сентября — декабря 1991 года принято называть демократической революцией.
Выгонять преданных и честных революционеров-демократов в такой момент, когда мы делаем именно демократическую революцию, было бы нелепостью и безумием.
И притом же мы написали уже весьма хорошую и полную программу всей демократической революции.
Исключение анархистов из боевого союза, проводящего, так сказать, нашу демократическую революцию, вполне необходимо с точки зрения и в интересах этой революции.
Сегодня сложилась ситуация, когда демократия в рамках глобальной демократической революции становится универсальным мотивом для ликвидации суверенитетов.
Такова наша линия политики в демократической революции.
Возникла парадоксальная ситуация: горцы, совершившие своего рода демократическую революцию, введя институт общественного самоуправления, ограничивавшего власть князей и феодалов, после долгих лет борьбы лишились этих завоеваний.
Сами «оранжевые» говорят о том, что налицо вторая волна восточноевропейских демократических революций, которая довершит то, что не довершила первая, 1989 — 1991 годов, поскольку была осёдлана партийными функционерами.
Однако они рассматривали эти группы не как органы сотрудничества с капиталистами и властями и даже не в качестве средства рабочей самозащиты, а как одну из форм самоорганизации, которая при благоприятных условиях могла бы быть использована в интересах демократической революции.
Смешивать участие пролетариата во власти, сопротивляющейся социалистическому перевороту, с участием пролетариата в демократической революции, значит безнадёжно не понимать, о чём идёт дело.
Сломить это сопротивление, довести демократическую революцию до конца, подготовить почву для успешной борьбы пролетариата за социализм может только диктатура, опирающаяся на вооружённый народ.
Да, таков несомненный факт, который послужит, мы уверены, вехой для будущего историка российской социал-демократии, Конференция социал-демократов в мае 1905 года принимает резолюцию, которая говорит хорошие слова о необходимости двигать демократическую революцию вперёд и которая на деле двигает её назад, которая на деле не идёт дальше демократических лозунгов монархической буржуазии.
Только в случае полной победы демократической революции у пролетариата не будут связаны руки в борьбе против непоследовательной буржуазии, только в этом случае он не «растворится» в буржуазной демократии, а наложит на всю революцию свой пролетарский или, вернее, пролетарски-крестьянский отпечаток.
У хвостистов социал-демократии ссылка на «ограниченные исторические пределы русской революции» прикрывает лишь ограниченность понимания задач этой демократической революции и передовой роли пролетариата в этой революции!
Революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства есть безусловно лишь преходящая, временная задача социалистов, но игнорирование этой задачи в эпоху демократической революции прямо реакционно.
Но неустойчивость крестьянства коренным образом отличается от неустойчивости буржуазии, ибо крестьянство в данный момент заинтересовано не столько в безусловной охране частной собственности, сколько в отнятии помещичьей земли, одного из главных видов этой собственности, Не становясь от этого социалистическим, не переставая быть мелкобуржуазным, крестьянство способно стать полным и радикальнейшим сторонником демократической революции.
Вот почему буржуазия не способна довести демократической революции до конца, а крестьянство способно довести революцию до конца, и мы должны всеми силами помочь ему в этом.
Для того, чтобы быть последовательно доведённой до конца, наша демократическая революция должна опереться на такие силы, которые способны парализовать неизбежную непоследовательность буржуазии (т.
Именно об эти трудности сламывались не раз усилия довести до конца демократическую революцию, причём торжествовала всего более непоследовательная и своекорыстная буржуазия, которая и «приобретала капитал» монархической защиты от народа и «соблюдала невинность» либерализма... или «освобожденства».
Новоискровцам кажется, что активное проведение демократической революции не дело социал-демократов, а собственно дело демократической буржуазии, ибо руководство и первенствующее участие пролетариата «ослабит размах» революции.
Одним словом, новоискровцы являются эпигонами «экономизма» не только но происхождению своему на втором съезде партии, но и по теперешней постановке ими тактических задач пролетариата в демократической революции.
Вот что так часто не понимают современные новоискровцы, заменяющие выставление активных политических лозунгов в демократической революции одним резонёрским повторением слова: «классовый» во всех родах и во всех падежах!
Буржуазия не всегда, конечно, отчётливо понимает, но в общем и целом превосходно схватывает классовым чутьём, что, с одной стороны, пролетариат и «народ» полезен для её революции, как пушечное мясо, как таран против самодержавия, но что, с другой стороны, пролетариат и революционное крестьянство страшно опасны для неё в случае, если они одержат «решительную победу над царизмом» и доведут до конца демократическую революцию.
Это — превосходная формулировка, выражающая прекрасно два взгляда на роль пролетариата в демократической революции, взгляд буржуазный и взгляд социал-демократический.
Вы подтвердили новой формулировкой наше положение, что «Искра» тащится в хвосте революции, сбивается на освобожденскую формулировку её задач, а «Вперёд» и «Пролетарий» дают лозунги, которые ведут вперёд демократическую революцию.
Буржуазный характер демократической революции сказывается, между прочим, в том, что целый ряд общественных классов, групп и слоёв, стоящих вполне на почве признания частной собственности и товарного хозяйства, неспособных выйти за эти рамки, приходят силой вещей к признанию негодности самодержавия и всего крепостнического строя вообще, примыкают к требованию свободы.
Рабочий класс и его сознательные представители идут вперёд и толкают вперёд эту борьбу, не только не боясь довести её до конца, но стремясь гораздо дальше самого далёкого конца демократической революции.