Согласно нашим исследованиям 1996, 2000, 2003, 2011?х годов, институциональное доминирование латышской нации с характерными для неё ресурсами защиты и внутренней сплочённости сочеталось с практикой этнического и лингвистического «нарциссизма» и культурного реваншизма.

Параллельно решается важная задача: вектор массовых волнений отвлекается в сторону внешнеполитических амбиций, включая различного рода реваншизм.

Наиболее трагические формы этого кризиса вызвали к «жизни» сознание фашизма и реваншизма, колониализма и неоколониализма, сионизма... Кризис гуманизма, как видим, приводит буржуазное сознание к внешне различным, но единым по существу формам антигуманистического сознания — в основе своей опять-таки эгоцентрического, не гнушающегося никакими средствами для самоутверждения, враждебного как иным формам человеческого сознания, так и миру в целом.

Одни националисты восприняли её как форму реального русского возрождения, другие — как пропагандистский трюк, маскирующий советский реваншизм.

Развитие этих стран пошло в диаметрально противоположном политическом направлении — ответом на унижение национального достоинства становятся крайние формы ксенофобии, реваншизма и милитаризма.

Не свернули ли мы на проторённую тропу авторитаризма (тоталитаризма, реваншизма и так далее)?

Фашизм рождается из противодействия внешнему насилию; это защитная реакция, агрессивная обида; фашизм — это реваншизм.

Фашизм — это всегда реваншизм, месть за поражение; фашизм приходит тогда, когда побеждённый накопил сил.