— Неужели любовь к поселянке так тебя захватила, что затуманила твой разум?

— Что говорить о поселянах и поселянках, когда и более значительные фигуры полагают приволакивание ноги своим совершенно частным делом.

Родилась идея человека, существа индивидуального, отдельного от народа, любопытного без отношений, в самом себе... Унылая песнь трубадура, в которой изливалось горе любви, жалоба тоскующей поселянки или заключённой принцессы, песнь торжества и победы, повесть любви, мщения, подвига чести — всё это получило отзыв... Поэма превратилась в роман.

Грамотей отписал её за два месяца, сочинив новеллу «Овцы, овцы, овцы», причём очень успешно всё получилось — после ежевечернего зачитывания этого рассказа поселянка не только вернула сон, но и стала немного предсказывать будущее.

Сумеет выпросить или обдурить доверчивую поселянку — хорошая жена, а нет — свист тяжёлого кнута обвивает её тонкие плечи.

А ты, высочайшая доблесть, о какой только можно мечтать, предел благородства человеческого, единственное утешение истерзанного моего сердца, тебя обожающего, внемли моему гласу: коварный волшебник, преследующий меня, затуманил и застлал мне очи, и лишь для меня одного померкнул твой несравненной красоты облик и превратился в облик бедной поселянки, но если только меня не преобразили в какое-нибудь чудище, дабы я стал несносен для очей твоих, то взгляни на меня нежно и ласково, и по этому моему смиренному коленопреклонению пред искажённою твоею красотою ты поймёшь, сколь покорно душа моя тебя обожает.

Едва мы с господином выехали из лесу, как вместо нашей принцессы, которая вот только что восседала передо мною на иноходце, к нам приближается поселянка на ослице!

Обряд этот совершается обыкновенно в полночь обществом старых женщин, вооружённых дубинами и кочергами, с разными церемониями, которые заключаются тем, что одна из более опытных поселянок с растрёпанными волосами, сбросив с себя верхнее платье, опахивает сохою деревню, откуда хотят выжить коровью смерть.