Через некоторое время разрывающиеся лёгкие перестали гореть, сердце вернулось на место, и только бок продолжал покалывать.

На моей улице фонари перестали гореть два дня назад, но освещение подъездов кое-где ещё осталось.

Потом огнива перестали высекать искры, спички перестали гореть, пирос не взрывался.

Глаза его перестали гореть, а штаны сваливаться, но старший сын торговца зерном принял своё больное время и покорился ему.

Ухо, смятое тонкими, но сильными, королевскими пальчиками, потихоньку перестало гореть и теперь тлело тихо и вполне терпимо, то есть — равномерно со вторым.

Кинув головню под стул, где она перестала гореть, но тлела, как обычная деревяшка, он продолжил свой рассказ.

Жар и озноб отступили, и уши перестали гореть болью, и только горло напоминало о том, что я уже неделю в совершенно ужасном состоянии.

Одновременно с ней перестала гореть и настольная лампа.