Рассматривая вопрос, Гегель исходил из того положения философии, согласно которому мир (природа и общество) представляет собой воплощение (отчуждение, инобытиё) духовного, в сущности божественного, начала, названного им мировым разумом абсолютной идеи.

Абсолютная идея («мировой разум» или «мировой дух») дала импульс к возникновению мира, развивает и движет мировой процесс, раскрывая себя в нём.

Мировая гармония, торжество мирового разума, прогресс, благо и процветание всякого рода коллективов — государств, наций, обществ, — сколько идолов, которым подчиняют человека или он сам себя подчиняет!

Другая часть отдают дань мистике и субъективизму, апеллируя к неподдающимся «алгебре» «гармониям души» и потусторонним силам мирового разума.

Это разумение, как его ни разлагать, как его ни расчленять на части, всегда останется разумением всех поколений, сменившихся со времён первого человека и до нас; и когда мы размышляем о способностях нашего ума, мы пользуемся лишь более или менее удачно этим самым мировым разумом, с тем чтобы наблюдать ту его долю, которую мы из него восприняли в продолжение нашего личного существования.

Отпущенная таким образом на волю философия очень скоро трансформировала протестантскую «божестсвенную волю» в мировой разум и в самое право установления «бытия истины во мне».

Напротив, он всё время призывает себя помогать людям именно потому, что сознаёт, что это чистое истечение мирового разума в нём несколько сильнее, чем в остальных.

Причём во всех людях оно качественно однородное (отчего возникает единство человеческого рода в разуме), и всё различие между людьми заключается лишь в силе и интенсивности этого истечения мирового разума: у одних оно более сильное, у других — менее.