Голова рыбины по размерам оказалась не меньше двух третей от всего туловища, вместо плавников в разные стороны торчали огромные чёрные иголки, тотчас уколовшие чайку.

Если есть, это заставляло бы предположить, что гены обеспечивают маленьких чаек подробными априорными знаниями о том мире, в котором им предстоит вылупиться из яйца: мире, в котором еду получают из клюва взрослой серебристой чайки.

Маленькие чайки с чёрной спинкой и раздвоёнными, как у ласточек, хвостами проносились в паре метров от поверхности воды, бесстрашно ныряли, а потом взмывали вверх, держа в клюве блестящую и подвижную, как ртуть, рыбу, которую через секунду жадно проглатывали.

А над берегом металась маленькая чайка — пронзительно кричала и не могла подняться выше.

Под ними раскинулся тёмно-синий океан, по которому между островов, густо поросших лесом, как маленькие чайки, сновали корабли.

Пририсовав сидящую на вершине цветка маленькую чайку, он повернул лист так, чтобы девушка лучше видела.

Чайки с криками сновали вокруг — и не те маленькие чайки с бурыми головами, которые встречаются на лесных реках и озёрах.

Маленькая чайка, распластав крылья и не снижая скорости, пролетела сквозь его живот.