Но было бы неверным ограничиться лишь фиксацией очередной контроверзы, генерирующей восприятие соответствующих высказываний по принципу «да — нет», не отличающейся ни мобильностью, ни синтетичностью, существующей для отражения неизменяемого, а не динамического, характера реальности.

Впоследствии фашизм наглядно вскрыл и углубил эту любопытную жизненную контроверзу.

Думаем, что он хотел сказать лишь то, что энциклопедист не останавливается на изложении контроверз, разделяющих между собой различные научные школы, что он излагает учение о праве, как одно стройное целое, что в этом смысле он излагает не критически, а догматически.

Это доказывается уже тем, что, как увидим ниже, до сих пор общая система права составляет ещё предмет контроверз.

Это, с одной стороны, вооружало исламоведческую мысль прочным идейным каркасом, оберегало её от центробежных и сепаратистских тенденций ультра-эмпирических импульсов, создавало хорошо структурированную и централизованную научную парадигму, в рамках которой не возникала чёткая контроверза светской и миссионерской исламистики.

Гроций пытался преодолеть эту контроверзу.

Во-первых, многочисленные контроверзы писателей, затрудняющие судей на практике; отсюда необходимость большего, сравнительно с существующим у нас, распространения науки права путём основательного преподавания.

Не менее контроверз возбуждает история уголовного права.