Это, с одной стороны, вооружало исламоведческую мысль прочным идейным каркасом, оберегало её от центробежных и сепаратистских тенденций ультра-эмпирических импульсов, создавало хорошо структурированную и централизованную научную парадигму, в рамках которой не возникала чёткая
контроверза светской и миссионерской исламистики.