По его убеждению, воспитание в домашней обстановке предпочтительнее: невелико число учеников и для учителя «не представляет труда разобраться в задатках и способностях всех своих учеников», кроме того, учитель действует совместно с родителями, и тем достигается единство требований и целей, при домашнем обучении не допускаются перерывы в занятиях, какие обычно возникают в школе во время каникул и празднеств, школьная система не способна справиться с лентяями и лгунами, развивая в учениках «склонность к ничегонеделанию и лени», привычку обманывать и хитрить, школа явно не справляется, таким образом, и с нравственными задачами (XVI, 376 — 381).

Странно, — рассуждал про себя автор, — этот летний период каникул, после завершения занятий в ненавистной школе, должен был быть наполнен самыми счастливыми воспоминаниями, поскольку главный герой повести, к тому времени, уже прекратил военные действия против своих учителей.

Иначе ваши занятия превратятся в муку, вы проклянёте всё на свете и вернётесь в школу.

После обеда был предусмотрен небольшой перерыв перед второй частью занятий, и все четверо учеников этой странной школы собрались в гостиной, чтобы поговорить.

Шёл последний год их обучения в школе, и справедливо полагая, что прогулять занятия уже через год им не удастся, они решили воспользоваться случаем, чтобы вместо уроков пойти на рыбалку и порадоваться возвращению весны.

Футбольные клубы, уроки тенниса, гитары, китайского языка, клуб рукоделия, репетитор по математике, занятия дзюдо... Есть дети, у которых, кроме школы, не меньше 12 дополнительных занятий в неделю.

— Давайте сделаем так: я накрою телефон салфеткой, папа его не заметит, а вы попросите кого-нибудь в школе, чтобы нам позвонили после занятий.

Мы находились в школе на занятиях.