В последующие четыре дня мы продолжали летать, меняя порядок в тройке так, что каждому досталось и заводить, и глушить мотор... Из полёта в полёт требования нашего инструктора к нам росли, наши ошибки тоже... Довольно быстро стало понятно, что летать — это тяжёлая работа и что от лётчика требуется очень большое напряжение сил и внимания на всех этапах полёта, что перед каждым действием в полёте надо думать, что и как делать, что полёты выматывают не на шутку и что относиться к этому надо именно так, а не как к развлечению... Также у каждого из нас быстро выявились те или иные ограничения и проблемы, которые мешали нам в продвижении из урока в урок... Мне, к примеру, было трудно привыкнуть к той нежности, которую требовала к себе рукоятка управления
рулями высоты и элеронами — я дёргал её чересчур агрессивно, самолёт в ответ танцевал по всем осям, а я в попытках его успокоить только больше раскачивал его... Когда же я обращал на это внимание и воздействовал на него спокойно и плавно, то мне удавалось добиться от самолета того, что требовалось.