Как бы ни хотелось ему продлить свою
минуту славы, он всё же спешил поскорее покончить с едой и предаться лишь одному разговору, да и бросать, чтобы остывало и сохло то, за что были отданы четыре сотенные бумажки, он не собирался — он даже не допускал такой оскорбительной и дерзкой мысли.
Андрей Куц, Хроники частного сыска