Казалось бы, что учение, требующее прежде всего перехода сельского рабочего от привычных, здоровых и весёлых условий разнообразного
земледельческого труда к нездоровым, унылым и губительным условиям однообразной, одуряющей фабричной работы и от той независимости, которую чувствует сельский рабочий, удовлетворяя своим трудом почти всем своим потребностям, к полной рабской зависимости от своего хозяина фабричного рабочего, казалось бы, что учение это не должно бы иметь в странах, где рабочие живут ещё на земле земледельческим трудом, никакого успеха.
