Предложения в которых упоминается "монастырские вотчины"
После собора вопрос о монастырских вотчинах перенесён был с практической почвы на более безопасную, литературную.
Земледельцы-общинники, жившие на государственных землях, продолжали называться «смердами», в отличие от них те, кто жил на землях частных собственников, именовались «закладниками», а в церковных и монастырских вотчинах — «сиротами».
Не случайно разбор жалованных грамот предшествует у него анализу внутренних порядков, царивших в монастырских вотчинах.
Они требовали запретить их старожильцам покидать земли монастырских вотчин.
Бунтовали крестьяне громадной монастырской вотчины.
Орда-то прежде частенько-таки набегала на монастырскую вотчину, — домишки сожгут, а людей поколют или в полон возьмут.
После собора вопрос о монастырских вотчинах перенесён был с практической почвы на более безопасную, литературную.
Последнее чтение я закончил обещанием указать связь между вопросом о монастырских вотчинах и судьбою крестьян.
За счёт церковных и монастырских вотчин содержались так называемые архиерейские, дети боярские и дворяне, относившиеся к особому разряду служилых людей по отечеству.
Их составляли должностные лица: старосты сельских общин в монастырских вотчинах, старосты или целовальники денежного сбора черносошных общин разного уровня (уездных, волостных).
Эти земли трудно было отстоять: собор и связал с ними вотчины архиерейские, которых не оспаривали, обобщил вопрос, распространив его на все церковные земли, чтобы затруднить его решение и относительно монастырских вотчин.
Итак, дело о секуляризации монастырских вотчин, поднятое кружком заволжских пустынников по религиозно-нравственным побуждениям, встретило молчаливое оправдание в экономических нуждах государства и разбилось о противодействие высшей церковной иерархии, превратившей его в одиозный вопрос об отнятии у церкви всех её недвижимых имуществ.
Так было до введения духовных штатов, когда за монастырём не осталось и десятой части его земельных богатств, а крестьяне монастырских вотчин перечислены были на государя.
Приступая к изучению вопроса о монастырских вотчинах, прежде всего невольно спрашиваешь себя, как могло случиться, что общества людей, отрекавшихся от мира и всех его благ, явились у нас обладателями обширных земельных богатств, стеснявших государство.
Эти земли трудно было отстоять: собор и связал с ними вотчины архиерейские, которых не оспаривали, обобщил вопрос, распространив его на все церковные земли, чтобы затруднить его решение и относительно монастырских вотчин.
Итак, дело о секуляризации монастырских вотчин, поднятое кружком заволжских пустынников по религиозно-нравственным побуждениям, встретило молчаливое оправдание в экономических нуждах государства и разбилось о противодействие высшей церковной иерархии, превратившей его в одиозный вопрос об отнятии у церкви всех её недвижимых имуществ.
Во-первых, монастырские вотчины составились из земель служилых людей и из земель казённых и дворцовых, составлявших запасный фонд для обеспечения служилых людей.
Их общей чертой было установление подсудности населения светской и монастырской вотчин наместникам по высшим уголовным преступлениям — душегубству, разбою и татьбе с поличным.
Монастырские вотчины, как правило, «обелённые», значительно превышали размером вотчины боярские и поместные земли, вместе взятые.