Предложения в которых упоминается "книгопродавец"
Проверенным, надёжным своим клиентам книгопродавцы могли предложить и что-нибудь запрещённое — Радищева, Рылеева и т.
Перевожу больше книгопродавцам с французского.
Очень забавно, что теперь обязали всех французских и немецких книгопродавцев не продавать мне запрещённых книг!
Иванов приобретает все нужные ему книги у знакомого ему книгопродавца со скидкою в 20 процентом.
Книгопродавцы перестали ему заказывать; ни один из журналистов не хотел брать его в сотрудники.
И работу книгопродавца бросил и попробовал поступить учителем в школу.
И вот через несколько часов уже готово столько экземпляров поэмы, сколько писцов у книгопродавца.
Утром на другой день на столбцах и перекрёстках улиц красовалась публикация о появлении у такого-то книгопродавца такой-то поэмы, а путём рукописной римской газеты через несколько дней о том же узнавали и самые отдалённые провинции империи.
По многим причинам, которые мне объявлять не нужно, я не хотел этого, не продавал никому права на его публичное издание и отказывал всем книгопродавцам, доселе приступавшим ко мне с предложением, и только в таком случае предполагал себе это позволить, если б помог мне бог совершить тот труд, которым мысль моя была занята во всю жизнь мою, и притом так совершить его, чтобы все мои соотечественники сказали в один голос, что я честно исполнил своё дело, и даже пожелали бы узнать черты лица того человека, который до времени работал в тишине и не хотел пользоваться незаслуженной известностью.
Он продолжал писать, стараясь подражать этим поэтам в механизме стиха; но вот горе: ему некому было показывать своих опытов, не с кем было советоваться на их счёт, а, между, тем советник ему был необходим, — и он решился обратиться за советами к воронежскому книгопродавцу, наивно предполагая, что кто торгует книгами, тот знает и толк в книжном деле, и принёс ему «Три видения» и другие свои пьесы.
К тому же, он уже не имел больше надобности носить свои стихотворения на суд к книгопродавцу, потому что нашёл себе советника и руководителя, какого давно желал и в каком давно нуждался.
По крайней мере, книгопродавцы уверяют, что примеров этому не видали.
Не напоминает ли всё это те далёкие и, казалось, совсем стёртые революцией времена, когда букинисты и книгопродавцы вели постоянные споры из-за того, что такое старая и что такое новая книга, когда подобным же образом портные и продавцы старого платья препирались три века сряду?
Членами его могут назваться только те, которые прямо, непосредственно, заняты делом образования: дьячек ли, который учит шесть крестьянских мальчиков, тёмный ли писатель, который перевёл французскую детскую книжечку и носится с ней по книгопродавцам, теоретик ли, работающий в своём кабинете над наукой воспитания.
Проигрыш более всего заводит в игру; например, если у автора книги сорвут несколько тысяч экземпляров, то он рад заложить новый банк, а решительный книгопродавец поставит ва-банк.
И пока правоохранители законно дремали (ведь в реальности, за границами эфиров и киберпространств, ещё ничего не произошло), издатели затаились, книгопродавцы взялись хитрить.
Верный идее перворождающего молодого автора, взял под мышку несколько экземпляров книжицы и пошёл к книгопродавцам.
Он говорил, что цену книге можно назначить 1 рубль и теперь же послать петербургским книгопродавцам несколько экземпляров на комиссию, с уступкою 20 процентов с рубля.
Что ж касается до книгопродавцев, то я на этот счёт обещался подумать.
На беду объяснителей этого рода, сама действительность взялась решить вопрос: книгопродавцы явились, — даже, по некоторым, воздвиглись новые деятели, оживители литературы, с самоотвержением решившиеся вновь издавать старый хлам её; другие книгопродавцы покупают рукописи, платят авторам посильную плату, издают книги, — а литература по-прежнему мертва, и книжная торговля в застое.
Что ж, хире книгопродавец, входите и разделите со мною трапезу.
Это ясно подтверждается многими свидетельствами и между прочим черновыми тетрадями поэта, где есть посвящённые книгопродавцу восторженно-благодарные стихотворения.
Лейпцигский «Хирургический журнал» — весьма ценный и авторитетный научный орган, который какому-нибудь американскому книгопродавцу следовало бы издавать в переводе на наш язык, — сообщает о весьма печальном случае в том же роде.
Дела книгопродавцев, в общем, шли плохо.
Между тем полное раскрытие данной темы требует от нас также анализа и стихотворений «Арион», «Поэту», «Поэт и толпа», «Разговор книгопродавца с поэтом».
Здесь размещались также драматурги-конкуренты, имевшие право на даровой вход, и стенографы, подосланные книгопродавцами: они записывали под предлогом критических замечаний весь диалог.
Первая, небольшая книжка рассказов, изданная самим автором под общим названием, выписанным выше, разошлась так быстро, что право второго издания было уже куплено книгопродавцем по истечении какого — нибудь месяца.
Книгопродавцы вскоре выяснили, что им выгоднее брать почасовую оплату за чтение, нежели продавать саму книгу.
Но и в этом случае он действовал не как книгопродавец, хотя в то время и роль дельного книгопродавца была бы ещё благодетельнее, нежели как могла бы она быть теперь.
Я с удивлением узнал от моего книгопродавца, что представляется необходимым выпустить второе издание моего перевода, так как несмотря на сравнительно короткое время, прошедшее со времени появления первого издания на русском.
Скоро после этого он ушёл от меня к книгопродавцам, а я был поражён тем, как мог двадцатилетний банковский клерк передать мне с таким расточительным изобилием подробностей историю потрясающего кровавого эпизода, в котором был и мятеж рабов, и тираны, и смерть в неизвестных морях.
Был богатым человеком — откупщиком податей, владельцем школы гладиаторов, книгопродавцем.
Так называемые «захватывающие» заглавия прежде всего служат интересам книгопродавцев или издателей, которые с помощью этих заглавий продают книгу прежде, чем она вышла из печати.
Книгопродавцы то и дело выпускают в свет объявления о новых книгах, которые они издали и которые они намерены издать, — объявления, печатаемые на листах чудовищной величины, гигантским и мелким шрифтом, без политипажей и с политипажами, и с великолепными похвалами этим книгам, написанными книгопродавческим слогом; возвещаемые книги действительно выходят в свет и продаются по объявленным ценам, — а читателям от этого не легче, потому что читать всё-таки нечего!
Имя издателя, книгопродавца г.
Смирдине книгопродавца на европейскую ногу, книгопродавца с благородным самолюбием, для которого не столько было важно нажиться через книги, сколько слить своё имя с русскою литературою, внести его в её летописи.
В этом отношении деятельность книгопродавца, опирающаяся на капитале, благородна, прекрасна и богата самыми благотворными следствиями.
И, действительно, на стороне книгопродавца тут одна только заслуга, и заслуга великая!
Из всего этого видно, что мог бы сделать для русской литературы и русского образования такой книгопродавец, как г.
Книгопродавцы доселе продолжают руководиться советами литераторов, с которыми имеют дела и мнению которых верят, а не то — именами меряют достоинства произведений, и за плохую повесть знаменитого, хотя и выписавшегося писателя, всегда дадут втрое и впятеро больше, нежели за прекрасное произведение молодого человека, который только что начинает и ещё не успел приобрели себе литературного имени.
Сами книгопродавцы, издавая много посредственного, уже почти не издают дурного, а, напротив, часто издают и хорошее.
И, по нашему мнению, гораздо честнее продать свою статью журналисту или книгопродавцу, нежели кропать стишонки в честь какого-нибудь мецената, милостивца и покровителя, как это делывалось в невинное и бескорыстное время нашей литературы, когда подобными одами добивались чести играть роль шута в боярских палатах, получали места и выходили в люди...
Только при сильных наступательных действиях критики, которая в том кругу, где она употребляется, известна под именем «битья по карманам», сердце его судорожно сжимается, и голос издаёт звуки, подобные тем, какие в старину можно было слышать в глухую полночь на большой муромской дороге... Такого рода сочинителей очень много; они, как известно, разделяются на разные классы: много таких, которые тысячами считают свои доходы и давно уже в печати усвоили себе название «заслуженных литераторов» и титул «почтеннейших»; но ещё больше таких, которые таятся бог знает в каком литературном захолустье и приводятся в движение не совсем-то щедрым великодушием книгопродавцев толкучего рынка.
Ввоз иностранных книг и держание их книгопродавцами запрещались.
Потребность в чтении в обществе чувствовалась, хотя и небольшая, и существовал спрос на иностранных авторов; но держать их сочинения, как мы сказали, книгопродавцам не позволялось.
Книгопродавец заплатил за него 75 рублей, что представляло солидный гонорар для того времени.
Неосторожные книгопродавцы поставлены под угрозу кнута, плетей, каторги и вырывания ноздрей.
Она была отослана книгопродавцу, более того — о ней широко извещалось, и автор так и не нашла возможности узнать, отчего дело не продвинулось далее сего.
Поразительно, отчего книгопродавец счёл толковым приобрести то, что ему представлялось бестолковым издавать.
Исправленную книгу мы сначала отпечатывали на хорошей бумаге в ограниченном количестве экземпляров, дабы возместить расходы по изданию, а затем выпускали громадное количество экземпляров на самой дешёвой бумаге, которые мы рассылали книгопродавцам или разносчикам-книгоношам.