Предложения в которых упоминается "истинное благо"
Неужели таким богатством мы не докажем, что то зло, которое столько веков мы вынуждены были творить, в конце концов, послужило к истинному благу — приведению всего к порядку?!
Истинное благо не призрачно, а реально, оно приносит пользу всем, всегда и везде, и каждый может удостовериться на практике в его существовании.
Нет, это, видите ли, высшее благо человека вообще, истинное благо государства и даже истинное богослужение, т.
Зло, совершённое человеком, не только лишает его истинного блага, умаляя его душу, но часто возвращается и в этом мире на совершившего его.
Самые убедительные аргументации о долге и обязанности, о совпадении их с истинным благом пасуют пред натиском безымянного слепого порыва и настроения.
В условиях нарушения равновесия сил возникают тенденции легитимации доминирующей предвзятости как реализации истинного блага для всех.
Приятное вполне может быть неким истинным благом; но случается и так, что истинное благо оказывается неприятным.
Обжорство вызывает телесные и духовные страдания, так как предмет радости сластолюбца не является истинным благом.
Но при этом множестве методик и идей далеко не каждый человек обретает истинное благо и открывает для себя источник истинного счастья.
В этом — твоё истинное благо, и это принесёт благо и обществу, и нации, и твоей стране.
То только истинное благо и добро, что благо и добро для всех.
Осознание человеком своего божеского «я» ведёт к истинному благу всех людей (11 июня 1904; 131).
Нужно стать источником доброты и милосердия, видеть истинное благо не во вне, а во внутреннем росте.
Но истинное благо — это энергия любви.
Такая помощь оказалась бы для землян истинным благом!
Такие девушки, такие женщины есть истинное благо для любой нации.
Одно истинное благо есть наибольший свет разумения, при котором человек может сделать наивернейший выбор.
И много ещё другого, призывая народ, возвещал он об истинном благе.
Но он сказал им: и другим мне надо возвестить истинное благо, я на то назначен.
Далее следует четвёртый круг, где пребывают те, кто проявлял недостаточную любовь к истинному благу, — унылые.
Да и всегда ли сам обьект знает что для него хорошо, что для него — истинное благо?
Для христианина истинные блага должны составлять блага небесные, а всё остальное: здоровье, богатство, почести — это тленное, временное и не должно рождать зависти.
Если разуметь жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями, дьяволами, и рая — постоянного блаженства, то совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни; но жизнь вечную и возмездие здесь и везде, теперь и всегда, признаю до такой степени, что, стоя по своим годам на краю гроба, часто должен делать усилия, чтобы не желать плотской смерти, то есть рождения к новой жизни, и верю, что всякий добрый поступок увеличивает истинное благо моей вечной жизни, а всякий злой поступок уменьшает его.
Итак, если мы объективируем содержание интеллектуального интендирования, то образуем трансцендентальное понятие интеллигибельного; если мы объективируем содержание разумного интендирования, то образуем трансцендентальные понятия истинного и реального; если объективируем содержание ответственного интендирования, мы получаем трансцендентальное понятие ценности, или истинного блага.
Именно в той мере, в какой эта вера в себя регулярно выбирает не просто кажущееся, но истинное благо, «я» достигает морального самотрансцендирования: оно живёт подлинной жизнью, конституирует себя как порождающую ценность и созидает конечные ценности: благоустроение, которое есть истинное благо, и моменты частного блага, которые тоже суть истинные блага.
Не забывайте, непрестанно помните о столь важной обязанности, помните, как о своём истинном благе, помышляйте о ней и среди неважных и среди важных занятий, изыскивайте и средства, и лучший образ благотворения; да будет это вашим любимым занятием, вашим всегдашним, неизменным образом жизни.
Как сосуд пустой, воздухом наполненный, наливаясь водою или вином, или иным чем наполняясь, воздух изгоняет, так же и люди, исполнившись истинного блага, изгоняют тщеславие.
Тогда начинается в этом человеке процесс возрождения, процесс духовного восстановления, процесс той жизни, которая даёт возможность приобщения человека к истинному благу.
Как больные глазами, отвращая взоры от предметов слишком блестящих, успокаивают их, останавливая на цветах и зелени; так и душе надобно не смотреть непрерывно на скорбное и не заниматься настоящими горестями, но возводить взор свой к созерцанию истинных благ.
Истинные блага, на которые нельзя наложить руку, были при нём, а то, что было разгромлено и разграблено, он считал не своим, а посторонним, случайным, приходящим и уходящим по знаку фортуны.
Поскольку же истинное благо удобопостижимо разумом только чрез веру (ибо оно отдалено от нас, и око не видало его, и ухо о нём не слыхало), а сладость греха у нас под руками, и наслаждение вливается посредством каждого чувства, то блажен, кто не увлёкся в погибель приманками удовольствия, но с терпением ожидает надежды спасения и при выборе того или другого пути не вступил на путь, ведущий ко злу.
Но до сих пор все эти ясные, простые и неопровержимые истины, истины, наверно дающие людям вместо страдания истинное благо, — не изменяли устройства человеческих обществ, и жизнь большинства людей продолжала идти попрежнему.
И бог дал в нашу власть как раз то, что нам нужнее всего для нашего блага, потому что ничто, никакие мирские блага не дают истинного блага, а всегда только обманывают.
Истинное благо, то, какое ищет каждое сердце человеческое, дано нам не в каком-либо будущем устройстве жизни, поддерживаемом насилием, а сейчас, всем нам, везде, во всякую минуту жизни и даже смерти, достигаемом любовью.
А это самое делают те люди, которые устраивают всё это и спокойно, ради блага людей, заставляют людей, от судьи до палача, подкупами, угрозами, обманами совершать эти дела, наверное лишающие их их истинного блага.
Это разъяснение, по его мнению, особенно «хорошо тем, что тут же показывается и то, что благо отдельного человека только тогда истинное благо, когда оно благо общее».
Вот два его выражения, наглядно свидетельствующих об этом: «... Религия, то самое, что одно даёт человеку истинное благо жизни, религия в извращённом виде есть главный источник заблуждений и страданий людских» и «Исправление существующего зла жизни не может начаться ни с чего другого, как только с обличения религиозной лжи и свободного установления религиозной истины в самом себе каждым отдельным человеком».
И кто бы ты ни был, если ты только искренно и серьёзно спросишь себя об этом, ты не можешь не ответить себе то же, что отвечали и отвечают себе все люди, серьёзно и искренно ставившие и ставящие себе вопрос этот: нужно тебе одно, наверное одно, то самое, что всегда было и теперь нужно для всех: благо, истинное благо, не такое благо, которое нынче может быть благом, а завтра может стать злом, и не такое, какое было бы благом для одного тебя, а злом для других, а одно истинное несомненное благо, такое благо, которое благо и для тебя, и для всех людей и сегодня, и завтра, и во всяком месте.
Точно так же, как в словах возвещение о благе подразумевается какое-то особенное, более твёрдое, истинное благо, чем то, что люди считают за благо, и в слове жизнь, которую люди будут иметь, очевидно подразумевается какая-то не та жизнь, которую люди считают жизнью.
А мы лучше других понимаем: необходимое зло суть истинное благо.
Сторгия сама по себе (то есть независимо от результата её действия) есть истинное благо и одна из высших, ничем не могущих быть заменёнными ценностей жизни.
Являлось ли это истинным благом, не были ли эти открытия более чреваты несчастиями, нежели выгодами?
Не снисходительность является истинным благом для ущербных, а сострадание.
Для тебя это будет истинное благо!
В этом, всё большем и большем, соединении разъединённого — и истинная жизнь и одно истинное благо жизни людей.