Предложения в которых упоминается "долгая болезнь"
Голова слегка плыла и звенела, но больно или неприятно не было, словно он очнулся после долгой болезни и впервые чувствует себя лучше.
На пересохших от долгой болезни губах играла едва уловимая улыбка, словно наперекор обстоятельствам девочка хотела казаться себе хоть чуточку счастливее.
Упасть в бездну — к долгой болезни.
— Он был худ и бледен, как после долгой болезни, его немытые спутанные волосы свешивались ниже плеч.
Сначала долгая болезнь мамы, потом её смерть.
Оба они выглядели очень усталыми, измождёнными как будто после долгой болезни.
Два года назад она умерла от тяжёлой и долгой болезни.
Ноги ступали нетвёрдо, как будто после долгой болезни, подгибались.
Отец умер не после долгой болезни и не от старости.
На её бледном от долгой болезни лице выступили мелкие капли пота. Она закусила губу и скривилась от боли.
Иногда она выглядела хрупкой и немного беспомощной, как женщина, недавно восстановившаяся от долгой болезни.
С травяными свечами гадают на продолжительность заболевания, исход долгой болезни и устранение болевых ощущений.
Это был высокий, стройный молодой человек с бледным, истощённым, словно после долгой болезни, лицом и усталыми, но добрыми, наивными голубыми глазами.
И слёзы тихие и печальные, некапризные, а хорошие слёзы, потекли ещё обильнее по моему осунувшемуся за долгую болезнь лицу.
Я, конечно, оправлюсь от этой долгой болезни... Но на границе, по счастью, идут бои, я — капитан гвардии, и моё место там, где сражаются.
Открыв глаза, я медленно, с некоторым трудом повёл ими из стороны в сторону, — была сильная слабость после долгой болезни, — поворачивая голову.
А вот какой историей с нами поделилась женщина, которой пришлось бороться с серьёзной и долгой болезнью сына.
Бывают ведь и такие, которыми травить можно годами, и человек умрёт якобы от долгой болезни!
Ей казалось, что она проснулась после долгой болезни, после мучительного бреда.
Выбирать платье после долгой болезни было приятно.
Я, конечно, оправлюсь от этой долгой болезни... Но на границе, по счастью, идут бои, я — капитан гвардии, и моё место там, где сражаются.
Так истончаются нити, удерживающие душу в измотанном долгой болезнью теле.
Упасть в бездну — к долгой болезни.
Жена умерла от долгой болезни.
Это была женщина лет пятидесяти, разбитая параличом после долгой болезни.
Единственный близкий человек — моя бабушка — после долгой болезни ушла.
Но потом, словно оправившись от долгой болезни, девушка поняла, что ей просто необходимы встречи со старым другом.
— Из-за долгой болезни, никто не верил, что ты переборешь проклятье ледяной кости, даже наш семейный звёздный лекарь уехал в деревню.
Наоборот, ей показалось, что она приходит в себя после долгой болезни.
Сначала мама моя, работая в больнице, заразилась, и после долгой болезни — умерла.
Это просто чудо, что после долгой болезни меня в школе не оставили на второй год и перевели в шестой класс.
Под крики работающих он выпрямился, как человек, встающий с кровати после долгой болезни, и торжественно, чуть покачиваясь, выплыл на лужайку.
А когда проснулся, очень поздно, едва ли не перед обедом, ему показалось, что он выздоровел после долгой болезни.
У него были длинные светлые волосы, очень бледная кожа на вытянутом, измождённом, будто от долгой болезни, безбородом лице.
Медленно, шаг за шагом, словно после долгой болезни.
Долгая болезнь матери сожрала все их тюменские накопления, и она уже влезла в долги, взяв в местном банке грабительский кредит под сорок процентов годовых.
Как раз тогда, во время её долгой болезни, и начались наши двухдневные поездки на остров.
Мягкой, мудрой, сильной и выздоравливающей после долгой болезни.
Внезапно, после долгой болезни, скончалась мать.
Выйдя на учёбу после долгой болезни, она узнала, что завтра, в последний день учебной недели, предстоит контрольная по физике.
На кровати лежал молодой мужчина — худой, истощённый долгой болезнью, с заострившимися чертами лица.
Долговременная злоба притягивает к себе долгую болезнь.
Упасть в бездну — к долгой болезни.
Затем стелу, мраморную, с отбитыми углами, скамейку, напоминавшую французский сыр бри с зеленовато-серыми жилками плесени, три — четыре чахлых куста сирени, стены, давно не знавшие краски, с треснувшей, местами отбитой штукатуркой и обнажившимся рыжим кирпичом, землю, мощённую где булыжником, где тротуарной плиткой, покрытую реденькой чахлой травой, а то и вовсе голую, — всё это создавало впечатление тлена, старости, долгой болезни, чего-то нежилого, но непостижимым образом, одновременно — покоя, столетиями нажитого человеческого уюта и тепла, незыблемости, вечности.