Потому, что если взять, скажем, английского рабочего, то гораздо легче воспитать в нём чувство солидарности со всем его классом, — он будет принимать участие в стачках и даже дойдёт до революции, — а вот заставить его подняться до солидарности с желтокожим китайским кули, относиться к нему, как к брату по эксплуатации, это окажется гораздо труднее, потому что здесь нужно пробить скорлупу национального высокомерия, которая
отлагалась в течение веков.