Какой драматург диавол, какие он во сне сцены производит в духе нынешнего времени своеволия, неповиновения низших высшим, грубости их, насмеяния над старшими... Упразднись, окаянный, на бесконечные веки в огне неугасимом (см.
Он всё стоял, а я сидел, и мы долго ещё толковали об этом — о закрытии «Франклина», об аренде, в которой ему отказали, — не в силах понять, ни он, ни я, куда катится этот окаянный мир.