Мысль создать шедевр, способный затмить работу античного гения, так увлекла его, что он сутками
напролёт не выпускал из рук резец, сон для него смешался с явью, борода растрепалась, в тёмных прядях застряли крошки белого мрамора, а кожа посерела от пыли.