Повсеместно шла недооценка артиллерии, а если она и применялась, то большей частью для поражения наземных целей в глубине обороны противника, а не для непосредственной поддержки атакующей пехоты.

Артиллерия и пехота обычной стрелковой дивизии не могут двигаться со скоростью танка, а лишённые поддержки танки могут рассчитывать в глубине боевых порядков противника только на одного помощника — панику.

На этом рубеже противник оказал яростное сопротивление, перейдя в контратаку, силою до батальона пехоты, при поддержке 8 «тигров».

Отдельные танковые бригады, полки и батальоны всех армий планировалось использовать в тесном взаимодействии с пехотой для её непосредственной поддержки.

Предпринятые контратаки до батальона пехоты при поддержке 15 танков дважды были отбиты.

Действительно, входило ли в намерения командования сохранение кавалерии в резерве, чтобы, спешившись, конники сражались, поражая пехоту, ясно одно, что они, вероятно, были вооружены ещё тяжелее, чем пехотинцы, считаясь главной поддержкой во время сражения.

Основными из них являлись: плохая организация взаимодействия пехоты с танками; отсутствие поддержки танков со стороны артиллерии; ввод танковых соединений в бой с ходу по частям; использование танковых частей мелкими подразделениями, а иногда даже по одному танку, что приводило к распылению сил; невнимательное отношение общевойсковых начальников к техническому состоянию подчинённых им танковых частей.

По другим источникам, в наступлении участвовало 15 тысяч человек пехоты при 80 танках и при поддержке 80 орудий.