Ах ты, боже мой, какие мысли переполняют вас 5 января, в день сороковин по погибшему сыну, в день, когда вас вызывают в прокуратуру на допрос по поводу убийства хорошо знакомого вам человека!

Все места за столиками были заняты завсегдатаями, да зашли ещё несколько прохожих с улицы — видимо, люди решили с утра пораньше собраться, чтобы просмотреть газеты и обменяться мнениями по поводу убийства, которое произошло менее чем в трёхстах футах от дверей кафе.

По поводу убийств раненых дервишей он написал: «Суровость и безжалостность командующего передавались войскам, и победы сопровождались актами варварства, не всегда оправданного даже дикими и жестокими обычаями дервишей».

Меньше всего в этой ситуации бродяга собирался стоять и объяснять собственную невинность по поводу убийства, а по сему, он, с низкого старта, так резво рванул вперёд, что не вписался в ближайший поворот и вынужден был пробежать по стене, после чего мгновенно скрылся за близь лежащим углом.

Однако, когда он решил захлопнуть книгу, понял, что не может быстро адаптироваться к обстановке, окружающей его, потому что осознал, что ведёт себя как ненормальный, перелопачивая статьи по несколько раз из-за иррационального страха по поводу того, что если он этого не сделает, то либо его замучают хульные мысли по поводу убийства матери, либо он потеряет контроль над собой и действительно убьёт её.

Ни малейшего чувства раскаяния или беспокойства по поводу убийства людей у него не было.

Что может сказать теперь уже взрослый парень по поводу убийства своего отца в четырнадцать лет?

И, конечно, что каждый думает по поводу убийства своего начальника.