На многочисленной публике, на всех торжественных мероприятиях всегда подчеркнуто-вежливый, он, оставаясь с глазу на глаз со своими подчинёнными, сбрасывал с себя блестящую маску интеллектуала и на время становился самим собой — высокомерным и надменным хамом.

Повсюду, где бы он ни проживал, его профессиональная обязанность заключалась в том, что в присутствии многочисленной публики он входил в клетку с леопардами и нервировал эту публику, демонстрируя самые разнообразные опасные фокусы с хищными зверями, а получаемое им вознаграждение всегда было пропорционально успеху у зрителей.

Уже по дороге хитрый коммерсант решил пойти ещё дальше — пригласить «гадюку» в ресторан, где на глазах многочисленной публики устроить пышное застолье с громогласными изъяснениями в безграничной любви и преданности.

Из передней маленький господин, с прежней гордой осанкой, направился в очень большую залу с хорами, с колоннами, освещённую люстрами, кенкетами, канделябрами, — залу с многочисленной публикой, из числа которой пар двадцать, под звуки полковых музыкантов, помещённых на хорах, танцевали французскую кадриль.

Поощрительные аплодисменты, приветствовавшие начало его пролога, ещё звучали у него в ушах, и он забылся в том блаженном упоении, с каким автор внимает словам актёра, передающего его мысли одну за другой среди безмолвия многочисленной публики.

Повсюду, где бы он ни проживал, его профессиональная обязанность заключалась в том, что в присутствии многочисленной публики он входил в клетку с леопардами и нервировал эту публику, демонстрируя самые разнообразные опасные фокусы с хищными зверями, а получаемое им вознаграждение всегда было пропорционально успеху у зрителей.

Мускульная сила его рук была так велика, что никто не мог его побороть... Однажды он поставил на колени перед собой офицера-спортсмена, с насмешкой принявшего его вызов при многочисленной публике, отнёсшейся вначале тоже с явным недоверием к этому выскочке-штатскому.

И вот наконец, в минуту, когда он занимал собравшуюся в зале многочисленную публику, руки, которые могли ввести в заблуждение даже самого зоркого наблюдателя, вдруг беспомощно повисли; он выронил карты и упал: его разбил паралич.