Его знаменитый тезис о том, что жизнь подражает искусству, а не наоборот, лишь заостряет мнимый парадокс вполне реального человеческого и общечеловеческого овеществления той поры: когда не судить по одёжке признавалось пошлостью, интерьер почитался как состояние души, а самой душе совершенно отказывалось в существовании (вполне закономерно, что именно тогда и должна была возникнуть наука психология).

Они лились так естественно и свободно, словно были заучены наизусть, — да простится мне этот мнимый парадокс!

Чужие мнения уже не раздражают, но дополняют личные воспоминания — мнимые парадоксы оказываются разными концами единой последовательности, которая до поры не видна была глазу.

Конечно, тут может возникнуть как бы мнимый парадокс: философия как наука обманывать не должна и не может, иначе она перестаёт быть философией, но философ, как человек, может обманывать, или обманываться, следовательно, может принести ложь в философию, и тогда сама философия станет ложной.

Задача состоит в том, чтобы снять этот мнимый парадокс.

Этим и объясняется мнимый парадокс.