— Попробуй, стараясь остальные струны не задевать... Запомни — это ми минор.

Ми минор, потом что, ре? Ага, так!

С течением времени я понял, что необычно в нём было поведение звуков тритона: «высокая» вторая шла правильно — вверх, к третьей, а «низкая» шестая уходила скачком вверх, к первой, как это нередко бывает именно в мелодиях старинных японских песен (имеется в виду звукоряд ми минора).

И, как тоскливый крик летящих над осенними прудами диких уток, пронзительно звучало задержание си в до над басами ми минора, на секунду пропало после си мажора, а потом снова зазвучало, рассыпаясь дождём арпеджио; тоска, бесконечная тоска тёмным покрывалом расстилалась над серебристыми водами, пока постепенно тёмные басы не перехватили мотив, а его эхо, доносившееся откуда-то из глубины, сопровождали мягкие переливчатые аккорды.

Вот она снова появилась в ми миноре, теперь суровая и тихая.

Он играл в ми миноре, поэтому я просто сел в сторонке и перебирал струны в ответной ровной гармонии.

Начинается он с простой мелодии в ми миноре, но с шестнадцатого такта становится сложнее.