Во время разговора он затронул вопрос о казаках и стал с видимым раздражением жаловаться на «происки и интриги кубанцев».

Конница, за исключением двух конных полков, приданных пехотным дивизиям, состояла исключительно из казаков — кубанцев и черкесов.

Обогнув лесопасадку, кубанцы развернулись в боевой порядок и пошли широкой рысью.

Кубанцы ничего не забыли и не простили.

Разногласия возникли сразу — донцы хотели, чтобы в переговорах участвовали представители белой армии, кубанцы высказались против.

Кубанцы не хотели переходить под командование белых.

Конечно, донцы и кубанцы — опора белых.

Командир танковой роты, старший лейтенант, молодой двадцатидвухлетний кубанец (он, совсем как казак, выпустил из-под кожаного шлема вьющийся чуб), со смехом рассказывает, как, отправившись на разведку в одиночку, встретился с пятью немецкими средними танками, как подбил два из них, а остальные удрали.