На что рассчитывал бедный лейтенант без роду, без племени, корсиканец с оливковым цветом лица, выговаривавший слова с нефранцузским произношением, пришелец, без связей, без знакомств, без денег, прозябавший в самом младшем офицерском звании в никому неведомой, глухой гарнизонной части?

Один из учителей по какому-то случаю дал ему пророческую характеристику: «Корсиканец по происхождению и характеру, он пойдёт далеко, если обстоятельства будут ему благоприятствовать».

В этих словах — весь корсиканец.

Он в высшей степени хладнокровно сносил все физические наказания, никогда не показывал, что ему больно: он должен был доказать этим заносчивым французам, что корсиканец не ведает страха.

Он называл себя корсиканцем, а не французом и пробуждал, благодаря этому, антипатию в окружающих.

Одно слово «покорённые», которым товарищи называли корсиканцев, выводило его из себя.

Его товарищи тоже не понимали его, — для них корсиканцы были рабами и подданными.

Каждый корсиканец, способный носить оружие, присоединялся к патриотам.