Друзья ожидали увидеть гигантское, мрачное строение, стремящееся к небу и почти его достигающее, бойницы, флаги и каменных чудовищ, готовых ожить и броситься на непрошеных гостей.

Гость вошёл в дверь, осмотрел первую комнату, в которой были выставлены саваны и доски для погребения, и замешкался, стоя перед каменной стеной.

Ступени привели гостей на обширную прямоугольную площадку, вымощенную каменными плитами.

После язвительных слов, сказанных странным гостем, советник отшатнулся, и выражение его лица стало каменным.

Это было одно из любимых его мест: широкая терраса, нависающая над рекой так, что набережная с потоком автомобилей была невидима за перилами и, учитывая нарочито мореманский интерьер, казалось, что посетители — не питающиеся тут москвичи и гости столицы, а пассажиры какого-то крупного лайнера, почему-то идущего меж каменных берегов подпруженной реки, словно вдоль норвежского фьорда.

Взгляд, которым мать одарила прибывшего гостя, мог бы расколоть каменный трон, на который тот уселся.

На сей раз пиршественная зала располагалась внутри гигантской пещеры — с потолка свешивались сталактиты и летучие мыши; первобытную тьму разгонял фосфоресцирующий свет лишайников на полу и стенах, а гости рассаживались на сиденьях, вырезанных из каменных глыб или сталагмитов.

И опять гости столпились у входа в каменное жилище лам.