Говорю себе, что я только недавно получила очередной болезненный урок и негоже мне, взрослой девочке, саму себя провоцировать на иллюзорное увлечение, похожее на инцест, — уж слишком разные возрастные и ментально-весовые категории получаются у партнёров на этом ринге.

Полежав ещё какое-то время в уютном гнезде, ворчавший желудок напомнил мне, что всё-таки я взрослая девочка, и должна вести себя по-взрослому, то есть встать, одеться, добраться до магазина и покормить его, наконец, покуда он не переварил сам себя.

Взрослая девочка — мне было почти пятнадцать лет, — я горько расплакалась, когда тронулся вагон и мама грустно улыбнулась мне на прощанье, чуть видная за мутным, тусклым стеклом окна.

— Я ведь тоже не жил монахом, а потом ты взрослая девочка, сама всё решаешь, нам с тобой хорошо, и это главное.

Видите ли, я уже достаточно взрослая девочка и не нуждаюсь ни в чьих советах.

Мне очень льстит твоя забота обо мне, но я взрослая девочка и прекрасно сама могу о себе позаботиться.

Нет, я, конечно, взрослая девочка и не падаю в обморок, когда рядом кто-нибудь скажет пару ласковых.

— Ну ладно, ладно, я не за тем приехал, чтобы ругаться, да и не за тем, чтобы слёзы вытирать: ты уже давно взрослая девочка, да ещё и доктор.