Горящие свечи, старик-священник в своей сверкающей золотом ризе,
святые образа, волны кадильного дыма — всё это мне показалось тогда таким прекрасным, чистым и умиротворяющим; каждое слово священника было исполнено для меня сокровенного смысла... Знакомые напевы святых песен звучали в моих ушах сладкой симфонией, глубоко западали в душу, волновали её и потрясали, вызывая могучий молитвенный порыв.