Тут он нас оставил и пошёл на линию, чтобы отдать распоряжения, кого-то подстегнуть, а мы стали смотреть вниз, где в лучах заката высились башни, колокольни и колоколенки брошенного города и его древняя крепостная стена, которую солнце так чудесно
разрумянило, что её, право, можно было принять за поджаристую корку от паштета из дичи.