Стоит только, отбросив классические суеверия, поразмыслить об этом моменте, столь богатом последствиями, — и станет ясно, что кроме отличавшей эту эпоху крайней
развращённости нравов, кроме утраты всякого понятия о добродетели, свободе, любви к родине, кроме настоящего упадка в некоторых областях человеческого знания, здесь наблюдался также полнейший застой во всех остальных, и умы дошли до такого состояния, что могли вращаться только в определённом тесном кругу, за пределами которого они неизбежно впадали в тупую беспорядочность.
