Ушёл от своей же честно исполненной роли боевого капитана, от стучавшихся прямо в сердце фронтовых забот, и даже от этих, обмирающих теперь рядом с ним от
предсмертной тоски ребят, — и никогда бы себе такого не позволил, не будь смерть так неотступно близко... да вот и шаги снаружи, тут рядом каменная, со следами пуль и крови, стена... Их поставили в ряд, обобранных и избитых, и выжженно-темнолицый, со смоляной, от глаз до груди, бородой тамил читает гортанной скороговоркой распоряжение своего талибанского начальства, и четверо таких же, в длинных мусульманских рубашках и в высоких пыльных тюрбанах, целятся уже из автоматов... и тут приходит сам ихний начальник, взглянуть, как идёт дело.
