И этот сгусток огня, по размерам моментально ставший больше ширины набережной и доставший до третьего этажа здания — расширяясь со скоростью больше скорости звука, как языком, слизнул и демонстрантов, которых к этому времени значительно прибыло, и казаков, и полициянтов, стеной огня он ворвался в вестибюль, размазывая и пожирая всё, что встречалось ему на пути, не обращая внимания ни на стены, ни на баррикады — всё
превращая в пепел и тлен.