Единственное, что иногда истребляло лёгкое, но постоянное ощущение пользователя дорогой и красивой вещи, доставшейся тебе не вполне по заслугам, — это когда она иной раз грустно и робко улыбалась в мою сторону и делала такое опускательное движение глаз с выражением так называемой «беззащитности», после чего мне хотелось от любви, нежности, а главное, от сострадания... перевернуть, перекопать, перепахать, перемолотить, растереть в порошок и развеять по ветру весь этот дурацкий — само собой — мир ради того, чтобы она почувствовала мою опеку, защиту, твёрдость моего
несгибаемого духа, надёжное моё плечо и почувствовала бы себя наконец защищённой.