Я испугался даже; выглянул из-за северных врат, смотрю: другого уж мальчика лет трёх подносят к причащению, весёленький этакой, улыбается, а как причастили — заплачет, заорёт, а который поменьше, так матери, видно, и унять никак не могут, корчится и кричит младенец почти до черноты... А тут как нарочно, когда я обернулся опять в алтарь, смотрю: около самого меня на окне стоит бутылка с красным
вином, употребляемым для причастия, и не закупоренная даже... Я, по
невольному любопытству, хлебнул из неё и чуть сам не заревел, как младенцы те.