Письмо, каковое для писателя всегда более предпочтительно, поскольку он видит в нём — как и в музыке — наиболее естественный способ выражения, как то, в чём говорящий субъект представлен целиком, без изъятий и умолчаний, в каждой из форм того, что он говорит: «Для замысла, который я осуществляю, — показать себя публике
всего целиком, — необходимо, чтобы ничто во мне не осталось тёмным или скрытым, необходимо непрестанно являть себя этим глазам, чтобы они следовали за мной во всех блужданиях моего сердца, во всех уголках моей жизни».
