Гуманизм — это течение религиозной терпимости, возникшее в умах великих мыслителей.

Соловьёв пытается религиозно осмыслить опыт гуманизма.

Религиозная и социальная сферы всё более обособляются, появляется гуманизм, поставивший в центр своих установок проблему земного самоутверждения индивида.

Отсюда гуманизм, который в сознании может быть не христианским и антихристианским, приобретает религиозный смысл, без него цели христианства не могли бы осуществиться.

Но его неприятие новоевропейского гуманизма состоит в том, что любовь к человеку, взятая вне религиозного измерения, — это антрополатрия, человекобожие, которое растёт из того же представления о самодостаточности и автономности человеческой личности, что и идея прямолинейного и необратимого прогресса.

Оказывается, что не только неоплатонизм, но и арситотелизм (особенно в части этики и политики) был очень популярен в те века; оказывается, гуманизм, или гуманитарные науки были лишь малой, незаметной частью в господствовавшей тогда схоластической науке; оказывается, что анализ религиозного сознания тех лет позволяет говорить скорее о возрастании религиозного фанатизма, нежели антиклерикализма.

Согласно учению ислама, религиозная совесть мусульманина проявляется не только в его религиозном убеждении, терпимости, но и гуманизме, проникнутом любовью, милосердием и состраданием к людям.

Ошибка гуманизма была совсем не в том, что он слишком утверждал человека, что он толкал на путь человекобожества, как часто утверждалось в русской религиозной мысли, а в том, что он недостаточно, не до конца утверждал человека, что он не мог гарантировать независимость человека от мира и заключал в себе опасность порабощения человека обществу и природе.