Предложения в которых упоминается "новое средневековье"
Эпоху нашу я условно обозначаю как конец новой истории и начало нового средневековья.
В новое средневековье войдёт опыт свободы, пережитый в новой истории, и все положительные завоевания совести и большая утончённость души.
Призыв к новому средневековью в нашу эпоху и есть призыв к революции духа, к новому сознанию.
Поэтому русский коммунизм с разворачивающейся при нём религиозной драмой принадлежит уже новому средневековью, а не старой новой истории.
Трагедия русского большевизма разыгрывается не в дневной атмосфере новой истории, а в ночной стихии нового средневековья.
Переход к новому средневековью, как некогда переход к старому средневековью, сопровождается приметным разложением старых обществ и неприметным сложением новых.
Упадок должен предшествовать новому средневековью.
Конец капитализма есть конец новой истории и начало нового средневековья.
Это не значит, что новое средневековье будет исключительно пацифично, не будет знать войн.
А это и означает новые «пещеры» и новое средневековье.
К его дверям мы подойдём, когда перешагнём тёмный порог ближайших времён, которые можно охарактеризовать как новое средневековье.
Мы живём в самом сердце нового средневековья.
Она будет пронесена через варварство и ночь нового средневековья.
Вершина человечества вступила уже в ночь нового средневековья, когда солнце должно засветиться внутри нас и привести к новому дню.
Я объясняю это тем, что мой образ мыслей истолковывают в категориях новой истории, что его хотят отнести к одному из направлений новой истории, в то время как существо моей мысли в том и заключается, что все категории мысли новой истории, все её направления кончены и начинается мышление иного мира, мира нового средневековья.
Разложение серединно-нейтрального, секулярного гуманистического царства, обнаружение во всём полярно-противоположных начал и есть конец безрелигиозной эпохи нового времени, начало религиозной эпохи, эпохи нового средневековья.
Россия никогда не выходила окончательно из средневековья, из сакральной эпохи, и она как-то почти непосредственно перешла от остатков старого средневековья, от старой теократии к новому средневековью, к новой сатанократии.
Падение законного принципа власти, правового принципа монархий и демократий и замена его принципом силы, жизненной энергии спонтанных общественных групп и соединений я условно называю новым средневековьем.
Процессы, направленные к преодолению национальной замкнутости и к образованию универсального единства, я называю концом новой истории, её индивидуалистического духа, и началом нового средневековья.
В этом смысле коммунистический интернационализм есть уже явление нового средневековья, а не старой новой истории, и к новому средневековью нужно отнести всякую волю к религиозному объединению, соединению разорванных частей христианского мира, волю к универсальной духовной культуре, обнаруживающуюся в высшем духовном слое современного человечества.
Человечество, в отличие от бегуна-марафонца, не сможет спуститься с горы, потому что спуск с горы и отдых для земной цивилизации — это новые «пещеры» и новое средневековье.
Когда несколько лет тому назад в своих выступлениях и сочинениях мы уверяли, что приближается новое средневековье, это предсказание выглядело преувеличением и почти фатализмом.
Однако в настоящее время мы погружаемся в новое средневековье, новое варварство, в котором социальный успех, а значит, и власть становятся уделом людей, последовательно (а порой и сознательно) пренебрегающих знаниями.
Науки, каждая из которых уводит в своём направлении, пока что причиняют нам не очень много вреда; но однажды объединение разрозненных доселе обрывков знания откроет перед нами такой ужасающий вид на реальную действительность, что мы либо потеряем рассудок от этого откровения, либо постараемся укрыться от губительного просветления под покровом нового средневековья.
— Угу, вместо эры милосердия, новое средневековье.
Если же мы потерпим поражение, то весь мир погрузится во мрак нового средневековья.
Первые 4 (XIX — XXII) мы назовём «новым временем», 3 последующих (XXIII — XXVII) «новым средневековьем».
Это новое средневековье, о котором так долго говорили.
Многие историки настаивают на том, что сегодня и мы сами находимся на пороге нового средневековья.
Речь идёт о недопустимости наступления «нового средневековья», с его архаизирующей традиционалистской структурой социальных связей и экономических отношений, чётко просматривающихся как в российском абсолютизме, так и в большевистском тоталитаризме.
Нездоровое сознание, вся вселенская грязь, нечистоты и мерзость, больная, мрачная, ликующая вонь первичных отложений, все инстинкты, все рефлексы раннего нового средневековья остались словно бы ниже порога нашего брезгливого сознания.
Древнерусская культура не только получила высокую оценку в работах русских ученых-эмигрантов, но и превратилась в некий идеал, к которому должна стремиться культура будущего, чтобы при помощи «нового средневековья» вернуться к религиозной духовно-творческой жизни.
Говоря фактически о пост-одичании, некоторые пользуются термином «новое средневековье».
Кабы не случилось так, что цифровая эра станет началом нового средневековья — и лет через сто аналогичные вопросы будет вызывать печатная книга.
Вершина человечества вступила уже в ночь нового средневековья, когда солнце должно засветиться внутри нас и привести к новому дню.
Что он перешёл дорогу мракобесам и тем, кто погружает наш мир в пучину нового средневековья.
Легионы тех, кто угрожает утянуть нас в тёмные глубины нового средневековья.
Надо сделать их врагами чистой архаики и неолиберального «нового средневековья».
Происходит сброс десятков миллионов человек в «новое средневековье», в непреодолимую нищету и болезни.
Вот, к примеру... Модны сейчас бывают мысли о том, что вот-вот новое средневековье наступит.
И в чём же, по-твоему, новое средневековье заключается?
Я, естественно, отдаю себе отчёт, что всё это — мракобесие, «новое средневековье» и лженаучный бред, но, если люди хотят во что-то верить, они со временем проникаются осознанием того, что объект их веры — истинный.