Предложения в которых упоминается "кюре"
А господина кюре нету!
Это был местный кюре.
Мы не станем повторять здесь благословение деревенского кюре, вся эта латынь — когда лучше бы было хоть немного знать испанский — запутает нас вконец.
Это молодой богослов, почти что священник; он превосходно знает латынь и сумеет заставить их учиться; кюре говорит, что у него твёрдый характер.
На следующий день я действительно исповедалась, и наш добрый кюре отпустил мне мои грехи.
Один кюре рассказывал всем о двух рыцарях, сражавшихся в воздухе; разумеется, победил тот, в чьих руках был крест.
Не оттого ли он не может видеть местного кюре, старого добряка, ставшего за годы революции ещё более терпимым к грехам своей паствы?
Хорошо, что отец кюре этого не видит — эдикт о запрете на арбалеты всё ещё действует.
Но они встали, кюре благословил малышку, и каждый понял, что эта снежная ночь исполнена благодати.
Я молча стоял и смотрел на них, пока они не скрылись с глаз, потом повернулся к кюре, желая услышать, что он скажет.
В своё время я написал нашему кюре, чтобы он предупредил меня, если возникнет необходимость чего-нибудь для него попросить.
— Мы можем молиться, как сказал господин кюре.
Потом он быстро вскочил, нашёл кюре и высказал ему всё, что в тот момент подсказала ему его ярость.
Горели свечи, пели мальчики, кюре читал положенные молитвы, и рядом с платьем красовался восхитительный чёрный костюм.
— Это брат куржийского кюре?
Перед зданием был кюре и два мальчика из церковно-приходского хора.
Кюре поднял голову, без особого интереса поглядел на автомобиль и помахал шофёру рукой, после чего возобновил свой путь и скрылся в дверях церкви.
Я бежал из тюрьмы, долго скрывался и, наконец, наткнулся на людей доброго господина кюре.
Кюре скоро простился со мной.
Я пожал плечами и взглянул на кюре.
Тут я почувствовал, что кюре тихонько дотронулся до моего плеча.
Кюре ушёл, а я ещё долго не мог успокоиться.
Все замерли. Мы, видите ли, знали этого кюре как человека правдивого.
И надо будет сказать старому строгому кюре о моём страшном грехе.
Я не ребёнок, я отлично понимаю, что сам кюре позавидовал бы такой резинке.
Конечно, в мирное время он бы не был опекуном, но тогда война шла, а всем в округе известно, что наш кюре — человек честный, хоть и немного занудный.
Кюре, очевидно, что-то предчувствовал, потому что ни в какую не хотел сдавать ей замок... Но у неё были деньги, много денег, и в конце концов он уступил.
Кюре с ней намучился — то её гости выпили запасы вина, которые не имели права трогать, то затоптали сад, а там какие-то редкие растения росли.
Кюре стал грозить ей судом, но тут вмешался адвокат...
Наш кюре не горел желанием идти в суд, так что пришлось ему смириться.
Фотограф сразу же сообразил, что это одна из двух сирот, которых некогда опекал неуступчивый кюре.
Он увидел седовласого господина с лохматыми бровями, высоко державшего голову, и хотя в облике кюре ничто не намекало на хитрость, низость или упрямство, инстинктивно фотограф сразу же почуял, что со священником придётся нелегко.
Однако кюре сразу же заметил желание хозяев — по крайней мере, хозяйки — понравиться своему гостю и помрачнел.
Тут кюре решил перейти в наступление.
Убедительный каскад безупречной французской речи сорвался с губ кюре, помогавшего себе не менее убедительными жестами.
Ещё несколько усилий эксцентричного кюре — и присутствовавшие полезли в карманы за чековыми книжками.
Спускаясь по трапу, кюре ощупывал в кармане плотную пачку подписанных банкирами чеков.
К тому же кюре, испытывавший священный ужас перед гробами, перепрыгивал через целые разделы своего требника и завершал службу строго через тридцать пять минут после начала — хоть часы по нему проверяй.
Когда кюре, известный своей шепелявостью, в очередной раз произносил нечто невразумительное в самый патетический момент службы, публика громко смеялась.
Увы, этот частный концерт был прерван появлением кюре: удивлённый тем, что церковь не встречает его тишиной, он тоже поднялся по лестнице.
К нему в новый дом попробовал попасть кюре, но не было ходу и кюре.
Нет, что касается меня, я никогда не прощу этого нашему кюре.
Надобно сказать, что верьерский кюре, восьмидесятилетний старец, который благодаря живительному воздуху здешних гор сохранил железное здоровье и железный характер, пользовался правом в любое время посещать тюрьму, больницу и даже дом призрения.