Предложения в которых упоминается "истмат"
Параграф о культе личности был очень важен и злободневен тогда, но он, как и главы об истмате и диамате, вообще «учебниковые» разделы, был отнюдь не главным достижением и отличием этого труда.
Это называлось конспектированием и не зависело от выбранной специальности — диамат, истмат и научный коммунизм были обязательны для всех, без них диплома не видать.
Написал эти строки и сам невольно вздрогнул, потому что на память тут же приходят семинары по истмату, политэкономии и научному атеизму.
Да, ему не хватало открытости, восприимчивости, динамики в соответствии с изменениями жизни, но исходные предпосылки, без которых невозможно всерьёз говорить о какой-либо методологии, истмат формулировал внятно и однозначно, может быть, даже излишне строго.
Фатализм истмата был когда-то полезен трудящимся как заменитель религиозной веры в правоту их дела, но в советское время положение изменилось принципиально.
Эти похороны не состоялись и сегодня — истмат лишь «вывернут» в фундаментализм механистического неолиберализма.
Реформа 1990-х годов никак не сказалась на статусе методологии истмата, потому что он с этой реформой оказался вполне совместим — стоило только сказать, что пролетарская революция не созрела, советский строй был реакционным, следовательно, надо способствовать развитию производительных сил в рамках капитализма.
О методологическом несоответствии истмата реальности XX века мы будем говорить особо — это большая и важная для нас тема.
Те же преподаватели, что и раньше, исходят из тех же постулатов истмата, а идеологическая компонента на логику их рассуждений влияет мало.
Парадигма задаётся фундаментальной картиной мира, а в либерализме и в истмате эти картины примерно одинаковы.
Она прямо не связана с истматом и вызвана принципиальными различиями в генезисе российского и западного обществоведения.
Опираясь на эти положения, «идеологические уполномоченные» истмата во время перестройки стали принципиально отвергать рациональные доводы, исходящие из повседневного опыта людей.
Аналогичным образом можно говорить и об исторической науке как одном из применений истмата.
За мной обнаружился страшный грех отрицания исторического материализма, истмата.
На почве истмата, где всюду одни аборигены и автохтоны и повсюду стадиальность формаций, крито-минойскую цивилизацию надо было куда-то вставить и разъяснить.
Уместность подобного объединения рассматривалась и ортодоксальными марксистами, даже в советском истмате — основное внимание при этом обращалось на примерно одинаковый уровень развития производительных сил.
На мой взгляд, сама она гибридна, наподобие «азиатского способа производства» в советском истмате: ради корректировки эталона, прежде мейнстримного (в данном случае — модели демократизации), но вдруг оказавшегося исключением.
Везде было интересно, но при этом в ранние студенческие годы существовала тягостная необходимость сдавать разные истматы, диаматы, историю партии — масса бессмысленно потерянного времени на предметы, которые заведомо никому были не нужны.
Диамат сводился у меня в основном к истории понятий; истмат я комбинировал из «Экономико-философских рукописей» Маркса, «Немецкой идеологии» и «Нового индустриального общества» Гэлбрейта, — книги, которую я с большим интересом прочитал летом 1971 г.
Сначала я читал курс истмата на историческом факультете и спецкурс по истории западной философии истории у философов.
Потом мне поручили читать на философском факультете весь курс истмата (диамат ведущие профессора читали по частям), который я постепенно превратил в курс общей социологии.
Дважды по доброй воле, заменяя коллег, я прочитал курс истмата у физиков и математиков.
Курс истмата (фактически это была общая социология) по сути своей эклектичен, и я нарочно читал лекции в разной манере.
Советская социология или, как её тогда называли, во избежание конфронтации с истматом, «конкретные социальные исследования», возникла на волне хрущевских реформ и имела своей официально провозглашённой функцией их информационное обеспечение.
Сегодня в моду вошла разгромная критика марксизма, не менее вульгарная и неумная, чем его апология в советском официальном истмате и диамате.