Над ложем гаргантюанских пропорций висели, без особого порядка: ветки омелы и бузины, треснутый аметист на серебряной цепочке, несколько серебряных же распятий, пять шёлковых лент с тибетскими заклинаниями против злых духов и, зачем-то, пионерский горн.

Из ниоткуда посреди дороги возник студёный вихрь, закружил юлой и хлестнул по троице доподлинными колючими снежинками, в центре вихря материализовался импозантный человеческий скелет верхом на олене (со сломанным правым рогом) и величественно приложил к челюстям нечто вроде пионерского горна.

Звук как из пионерского горна — направленный, сконцентрированный: он не отражался от стенок комнаты, не заполнял её всю, а вёл себя «адресно» — выходил из одного отверстия — динамика, входил в другое — в моё правое ухо и там оставался.

Не летят по улицам высунувшиеся из окон автобусов пионерские горны, радостно трубившие всему миру о том, что дети — есть лучшее на земле.

Но прозвище ему подходит: приземистый, нос клювом, лицо — рассыпанное просо, голос — пионерский горн.

По размеру в нём должен бы поместиться пионерский горн.

Ещё одна дует в пионерский горн, а последняя колотит в барабан.

Сигналы эти не просто «ду-ду-ду-дý ду-ду-ду-дý», как пионерский горн с барабаном, а особые мелодии.