И происхождение этой загадочности коренится не в сложности, шифрованности, смысловой смутности и ускользающих от рационального постижения намёках, а в особой психологической резкости, рождающейся будто из ничего, из словесного праха,
романсной банальности, каких-то пустячных сцеплений.