Последние слова поэта, произнесённые им в присутствии заслуживающих доверия свидетелей, обсуждаются до сих пор; нас уверяют, что это было не просто прощание с миром, а
прорицание, пророчество, полное глубокого смысла, как выразился один экзальтированный современник.