— И ты будешь стонать после, когда плоть твоя и тело твоё будут истощены, — и скажешь: «зачем я ненавидел наставление, и сердце моё пренебрегало обличением, и я не слушал голоса учителей моих, не приклонял уха моего к наставникам моим» (Притч.
Машенькино действие могло закончиться большими непрятностями для всех членов этой простой, советской семьи, жившей в обществе, которое относилось к бюрократическим бумажкам с трепетностью святых мощей, к которым когда-то приклоняли головы их деды и бабки в старой русской церкви, прося исцеления.