Её не считали служанкой, потому что она была выше этого звания; она не являлась в гостиной, потому что её положение в свете не позволяло ей смешивать себя с аристократией; но она занимала место между первыми и последними: она была бедной компаньонкой для чужих, немного выше ключницы для домашних, исполнительницей желаний своей
покровительницы, цепью между старой аристократкой и её слугами, к которым последняя чувствовала отвращение, свойственное большей части старых дев.